Сергей Шмаль - Гора эдельвейсов. Повесть

© Сергей Шмаль, 2023

ISBN 978-5-0059-8345-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Ты всё равно вернёшься! У тебя нет выбора!

Голос звучал как будто из-под толстого одеяла. Непонятно было, кто говорит – мужчина или женщина. Но интонация неприятно резала слух, словно человек насмехался, хотел обидеть.

Алексей попытался открыть глаза. Но веки казались тяжёлыми, как камни. Лоб давила глухая боль. Алексей попробовал пошевелиться. Бесполезно, тело не слушалось его. Слабая боль растекалась от затылка до пальцев ног.

«Где я? Что со мной?» – пытался вспомнить Алексей.

Никакого отклика. Память словно выключили. И опять этот голос, только теперь он звучит громче:

– Почему ты молчишь? Или совсем ничего не помнишь?

Теперь было ясно, что насмешливый голос принадлежит мужчине. У него высокий тенор с неприятным дребезжанием, особенно когда он задаёт вопросы. Говорит по-английски.

«Да, я ничего не помню! Где я?» – хотел выкрикнуть Алексей. Но губы его лишь беззвучно дрогнули. Кажется, речь пропала вместе с памятью.

– Тише, – ответил второй голос, – криками ты ничего не добьёшься.

Теперь говорила женщина, судя по нежному тембру – совсем молодая.

«Так мягко звучит её голос… совсем, как у мамы», – подумал Алексей. Не было в мире голоса красивее и мягче, чем у его мамы. Особенно когда она пела…

И в голове у Алексея сама собой зазвучала давно забытая песня:

«Не семью печатями алмазными

В Божий рай замкнулся вечный вход,

Он не манит блеском и соблазнами,

И его не ведает народ»1.

Даже голова перестала болеть, когда Алексей вспомнил мамин голос. И солнечный свет залил всё вокруг. Да, тогда был жаркий летний день. Они с мамой поднимались по горной дороге. С обеих сторон возвышались склоны, изрезанные трещинами и впадинами. По обочинам дороги тянулись густые заросли кустарников.

Алексей, как наяву, ощутил чувство жажды. Да, ему тогда страшно хотелось пить. И ноги болели, потому что шли они уж слишком долго. Странно, как отчётливо всё вспоминается! А ведь Алексею тогда было всего шесть лет.

– Мам, я устал! Долго ещё идти? Я пить хочу! – капризно сказал он.

Молодая женщина склонилась к нему. У неё были ясные карие глаза с золотыми искрами. На губах играла улыбка, видя которую, Алёша всегда чувствовал необъяснимую радость.

– Сейчас, сынок, – ласково сказала мама, вынимая из рюкзака запотевшую флягу. – Пей осторожно, вода холодная.

Алексей вспомнил, как мама наполняла флягу из колодца внизу, в горной деревне. Кажется, туда они приехали на автобусе. А дальше шли пешком, до самого монастыря.

– Это дверь в стене, давно заброшенной,

Камни, мох и больше ничего,

Возле – нищий, словно гость непрошеный,

И ключи у пояса его.

Мама пела, и горы повторяли её голос красивым эхом. Потом в песню влился колокольный звон – сначала тихий, загадочный, потом торжественно-величавый.

– Тут живёт папа? – подняв голову вверх, спросил Алёша.

На широком уступе скалы виднелись бледно-жёлтые башни. Солнце переливалось на скатах крыши. Чётко вырисовывался на фоне неба высокий крест.

– Да, – тихо ответила мама. – Папа здесь.

Алёша прежде никогда не был в монастыре. Мама иногда брала его на службу в храм, но то было в городе, где нет захватывающей дух горной красоты. Стоя у ворот монастыря, высоко-высоко над миром, мальчик думал: «Наверное, здесь уже начинается рай. Мама же говорила, что он на небе».

Но вместо рая их встретил тенистый двор, вымощенный камнем. В углу негромко переговаривались несколько мужчин в длинных одеждах.

Привратник доброжелательно сказал маме:

– Подождите минутку, я сейчас позову отца Антония.

Алёша прыгал вокруг матери по квадратным камням, стараясь не наступать на их края. Прохладный двор казался ему таким приятным после долгой ходьбы по жаре. И вдруг знакомый голос окликнул его: