Александра Казакова - Гламурный приговор

Это всё было давно. И недавно. Наверно, только роботы воспринимают время полностью линейно. И люди, похожие на них. Только такие могут события воспринимать одинаково. Люди, у которых жизнь одинаково однообразная. И если им дать критерии важности события, они пересчитают отрезки тупо по ним. А ведь это не так. Только живые люди могут понять.

Это был одиннадцатый класс. Не возвращайте мой 2015-й. Мой класс был известен тем, что после девятого никто не ушёл. А ещё тем, что там было целых десять отличниц. И ни одного отличника. Впрочем, меня всё время стремились выписать из их числа. Я не была какой-то блатной и не выпрашивала пятёрки, хотя другие именно выпрашивали. Нет. Просто в представлении остальных девяти отличниц и некоторых других людей отличница – это не отметки, а целый стиль жизни. Как монашество, не меньше. Как они сами говорили, «талантливый человек талантлив во всём». Ненавижу эту фразу с тех пор, как услышала на уроке.

Другие учителя завидовали тем, кто учит наш класс: «Ой, у вас никаких проблем нет и быть не может! Это мы ищем то школьное имущество, то вещи учеников, то самих учеников на ночь глядя. Кто у кого загостился, кто залез в чужую квартиру, на чьей машине подвёз одноклассников. А вам хороших отобрали – и вы не радуетесь». Да уж, эстетический класс – это вам не математический, там влияние не то, не так захватывает личность. Математики и физики – в школе через дорогу, химики и биологи – через две остановки. У нас смогли открыть только эстетический профиль. А что, всё равно нет таких ЕГЭ.

Меня в этот класс отдали родители, чтобы мне не скучно было. Говорили, что я так найду себе подруг по уровню. Но если бы я искала бы подруг только в классе, то жить было бы очень скучно. Дружба отличниц – как прекрасно и канонично! Но как быть, если они сами не хотят? И, похоже, не хотят дружить вообще ни с кем. Не умеют в принципе, похоже, с детского сада. Я очень хочу ошибаться, но, увы, это тогда было так. Была ещё Жанна, которая в десятку отличниц не попадала. И очень от этого страдала. Ненавидела физику и математику, по которым выходили четвёрки, но усиленно ими занималась.

Дружить со мной она решила, когда её резко отвергла та девятка. Именно идея: дружить с отличницей. Я была не против. Но она не успокаивалась. Она приходила со мной к другим моим подругам и высиживала это время. А потом открыто спросила:

– Ты с Аллой дружишь, потому что ей сорок лет?

– Понимаешь, я некоторыми вещами могу делиться только с теми, кто это уже прошёл. Кто со мной на одном уровне, не могут так увидеть ситуацию. И ровесников могу заразить своими страхами, а у старших это в прошлом.

Она вообще была ревнивая. Всё боялась, что её бросят, от неё избавятся. Кого ни похвали – надо тут же хвалить её, не меньше. В этом плане она не отставала от золотой девятки. Потом случайно проговорилась, что я не только отличница, но и некрасивая подружка. Думала, что я взорвусь. А мне было плевать. Меня принимали за её маму. И думали, что не я, а она дружит с людьми намного старше. У меня крупное телосложение, раскосые глаза с кругами и мешками под ними (это врождённое, никаких проблем со здоровьем). Большие ноги, толстые пальцы. Грубый голос, как у возрастных женщин. Тонкие губы. Тёмные волосы, как у большинства.

Я ничего не делаю со своим телом. Вообще ничего. Не мажу никакими красящими и нет веществами, не думаю, сколько же я должна сбросить. У меня дома никаких плакатов, а на холодильнике только магнитики. Не знаю я, где сколько калорий, даже не спрашивайте. Все физические недостатки лечатся у врача, а остальное – дурь в голове. Я не хочу нравиться модельерам, они мне совсем не нравятся. И всё это золотая девятка мне простить не могла. Я им говорила, что меньше конкуренток, а они не спешили радоваться, а наоборот. Злились на меня.

Нет, гламур – это не увлечение. Это религия. Даже культ, секта. И её жертвы агрессивнее свидетелей Иеговы. Иначе бы на мои слова, что я не хочу худеть, не было бы такой реакции, словно я сказала, что хочу убивать людей или как минимум грабить квартиры. Как в любой религии есть понятие смертного греха. Так и здесь. Культ красоты – это пожар в голове, он не будет скромно сидеть в углу, как пожар в комнате. Это будет съедать человека. Мне рассказывают, что гламурные бывают очень развитые и хорошие. Не спорю, но всё равно часть души съедена. Это видно. Человек постоянно платит розовый налог не только деньгами, всем собой.