Евгения Драгомир - Ген преступника

Опасная затея ⎯ тягаться с Богом. В попытках найти ответы на волнующие, но неразрешенные вопросы, человек вершит дела похуже рассказов в священной книге. Должны ли мы повторно нести наказание за тягу к знаниям, когда однажды уже были изгнаны из мест, одинаково далеких для глаз и разума?

Я не верю в возмездие, и не заражен моральными догматами. Для меня нет ничего, чем нельзя было бы пожертвовать ради истины. Ибо ее достижение послужит всем, а не только одному.

Наша история полна темных личностей, чьи поступки называют преступлениями, а лиц, их совершивших преступниками. Но сколько из них сможет объяснить причину

своих действий? Была ли это нужда? Необходимость? Неосторожность? Или всему виной желание почувствовать себя сильнее, выше другого? Я привожу лишь малую часть вопросов, которые могут возникнуть, и ответы, на которые я ищу последние двадцать лет. Не будет ошибкой сказать, что в этом поиске и есть мое предназначение. Разгадка «феномена преступного человека».

Вместе с другими учеными мне удалось обнаружить одну занятную деталь в сплетениях ДНК. Для продолжения исследований мы запросили разрешение на проведение эксперимента. Пять групп, по двадцать человек в каждой. Данные, полученные по окончании эксперимента, свидетельствовали о том, что, несмотря на разницу в возрасте, происхождении у 37 из 60 человек был выявлен один и тот же мутированный ген. Конечно, мутации имели разные формы, но сам факт изменений говорил о необходимости направить еще больше сил на изучение гена, а главное – установление уровня его влияния на поведение человека. Впоследствии было доказано, что любое преобразование гена способствует развитию антисоциального поведения, провоцирует больший выброс агрессии, чем у обычного человека без патологий. Теория, выдвинутая нами на основе исследований, получила название «Ген преступника». Первое упоминание о ней ты можешь найти в моем дневнике, в записи от 11 апреля ХХХХ года. Вскоре наше открытие привлекло внимание всего научного сообщества, и мы начали активную работу по адаптации полученных знаний к реальной жизни.

Мы ввели новое звено в пищевую цепочку. Мы сделали его основой единицей целой системы. И, видится мне, в этом наше спасение.

Всегда твой любящий отец

 Улицы за окном покрывает свет фонарей. Дорога вибрирует под колесами автомобилей. Пестрят со всех сторон рекламные вывески. В салон машины прорываются голоса автомобилистов, сигнальные гудки клаксонов, цокот каблуков по усыпанной гравием дороге. По сигналу светофора пешеходы врываются на проезжую часть, и пока таймер отмеряет их путь, они успевают глянуть на сидящих за рулем бедолаг; оценить размер кошелька по виду тачки, прикинуть место работы и положение в обществе. Меня всегда забавляли подобные «игры», но больше пробуждали любопытство. Кем бы я мог, по их мнению, быть? Адвокатом? Программистом? Мелким чиновником? А, может, вором? За стеклом они не видят моего пистолета, лежащего на соседнем сиденье; не могут знать, что в бардачке у меня папка с делом и фотографией неизвестного мужчины; неизвестного мне, но знаменитого в других кругах. Иначе «Зачистка» им бы не заинтересовалась, а я бы не получил работу. Работа… Да, сейчас это называют работой. А когда-то это было просто «убийство», с отягчающими или без, но убийство. Конечно, подобная трактовка никуда не ушла, скорее она просто расширилась; добавилась маленькая приписка, под названием «законное или оправданное убийство». Его оправдывает правительство, его оправдывает режим, в котором все мы живем последние 75 лет. Режим, о котором знают лишь такие, как я, и те, кто его создал. Конечно, мы убиваем не всех, кому разок вздумалось преступить закон. Как и все, наше общество верит в силу прощения и право на ошибку, но только на одну. Есть такая поговорка: «В одну и ту же реку не войти дважды». Я бы изменил ее согласно принципам системы. «Не стоит входить в одну и ту же реку дважды». Не стоит преступать закон дважды. Но люди не умеют учиться на ошибках. За 15 лет работы я это усвоил.