Ирвин Хайтман, Литагент «СОЮЗ» - Гарри Поттер. Дамблдор
Irvin Khaytman
DUMBLEDORE
THE LIFE AND LIES OF
HOGWARTS’S RENOWNED HEADMASTER
An Unofficial exploration
Дабы сохранить нейтральную позицию по отношению к печально известной «битве переводов» ГП, мы сделаем собственный перевод, стараясь держаться максимально близко к оригинальному тексту. Однако для удобства в скобках после некоторых имен и названий будут указаны варианты, знакомые российскому читателю по переводам издательств «Росмэн» (1) и «Махаон» (2) [например, Северус Снейп (1 – Северус Снегг, 2 – Злотеус Злей)].
© 2020 by Irvin Khaytman
© 2019 Topix Media Lab, all rights reserved
© Nova Littera, 2019
© ООО «Издательский Дом «Филипок и К», издание на русском языке, 2022
Посвящается отцу, который всегда поощрял мою любовь к писательству и Гарри Поттеру.
И моей фанатской семье, «Группе-Которую-Нельзя-Называть»[1], которая за все эти годы не позволила любви угаснуть.
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Около сотни книг написано о том, что знал Дамблдор, откуда он это знал и почему сделал то, что сделал».
«Гарри Поттер и Проклятое дитя»
В СЕРИИ КНИГ О ГАРРИ ПОТТЕРЕ множество превосходных персонажей, но ни один из них не захватывает меня так, как Альбус Вулфрик Брайан Дамблдор. В этом со мной соглашается и сама Джоан Роулинг, написавшая: «Не секрет, что Дамблдор – мой любимый персонаж поттерианы. ‹…› Он великолепен во всех отношениях»[2].
Наверняка в магическом мире создано уже множество книг «о том, что знал Дамблдор, откуда он это знал и почему сделал то, что сделал», но мы, простые маглы, не посвящены в их содержимое. А потому вот вам версия подобной книги.
Фигура Альбуса Дамблдора противоречива: он безжалостный макиавеллист, но при этом полон любви; он всезнающий мудрец, но то и дело ошибается. Подобно Гарри, я почитал директора Хогвартса (2 – Хогварц) как «воплощение добродетели и мудрости» (ГП и ДС) добрых шесть с половиной книг. А потом выяснилось, что волшебник просто использовал Гарри, «выращивая его, как свинью на убой» (ГП и ДС).
После выхода «Даров Смерти» я перечитывал цикл полдюжины раз и никак не мог примирить в своей душе этих двух Дамблдоров. Каждый раз я попадался на удочку любящего Дамблдора и горько рыдал, когда тот умирал. И каждый раз на главе «История Принца» (ГП и ДС), глубоко уязвленный предательством, я был готов рвать и метать. Наконец, когда с перечитываниями было покончено, я окончательно сформулировал терзающую меня дилемму. Считаю ли я Дамблдора святым? Или передо мной бессердечный и расчетливый манипулятор?
Чтобы избавиться от нее, я поставил себе задачу раскрыть, что задумывал Дамблдор в последний год своей жизни: каковы были его планы и когда все пошло не так. Это смахивало на авантюру, зато помогло бы заключить мировую с Дамблдором. Как колумнисту фансайта MuggleNet мне не пришлось долго раздумывать, прежде чем обратиться к ранним книгам и начать изучать их одну за другой. «Философский камень», «Узник Азкабана». За какую бы часть цикла я ни брался, какую бы главу ни читал – в каждой из них передо мной вставал Дамблдор, дергающий за ниточки. И почти любой случайности, любому странному на первый взгляд решению можно было найти логическое объяснение.
Я продолжал писать эссе. Я начал выступать с лекциями о Дамблдоре на фанатских фестивалях. И вот наконец пришло время объединить наработанное в связный текст. Я выстроил события в хронологическом порядке, чтобы проследить за эволюцией замыслов Дамблдора в течение тех семи лет, что Гарри провел в Хогвартсе. Сперва я расскажу, чем Дамблдор занимался все эти годы, и только ближе к концу (когда у нас сложится четкое понимание его действий) попробую «раскусить» его персонаж.
Я не считаю свою книгу единственно верной книгой о Дамблдоре. Большинство работы тот проделывал за кулисами – это и есть самое захватывающее! – так что мое исследование изобилует догадками. Допущения сделаны, эпизоды притягивания за уши не исключены, а то, что я считаю логичным выводом, вам может показаться полной ерундой. Вот почему я рекомендую проницательному читателю не только ознакомиться с книгой, но и не стесняться бросить ей вызов. Всякий раз, когда я излагаю свои теории о Дамблдоре, находится человек, чье блестящее замечание открывает мне глаза на чтото новое.