Анатолий Замиховский - Галилейская ночь. Поэма в сорока стансах
Встреча
Ночь. Гора Искушения. Костёр. У костра человек.
Над худыми запястьями свечкою теплится контур лица.
Губы шепчут слова. Из-под полузакрытых пергаментных век
То и дело блеснут мягким светом и снова погаснут глаза.
Галилейское небо нависло мерцающим звёздным шатром.
С ним негромко беседует, редкие искры взметая, костёр.
Человек у костра неподвижно сидит, будто скованный сном.
Вдруг поднялся и в стороны руки простёр…
«Добрый вечер! А можно я к вам ненадолго примкну?»
Прозвучал в темноте чей-то тихий вопрос напрямик.
У костра появился второй, хоть и взяться ему
Тут откуда? А он как-то взял и возник.
«Ничего, если сразу на ты? – незнакомец спросил. –
Я давно за тобой наблюдаю и знаю вполне,
Что печёшься о душах несчастных людей. Я немало пожил
И сполна убедился в тщете этих пылких идей. Как по мне,
Вразумлять человеческий род – нет задачи трудней.
И достойней, конечно… Будь в том хоть какой-нибудь толк.
Им бы только, лентяям, поспать потеплей да поесть посытней.
Вот и все их желания, вот все их мечты». Незнакомец умолк.
По-хозяйски подбросил в костёр ворох сучьев. Поправил кошму.
Сучья с треском взялись, озарив всё вокруг на двенадцать шагов.
А уже на тринадцатом взгляд упирался в кромешную тьму,
Обернувшую свет от костра плотным войлоком в девять пластов.
Первое искушение
Незнакомец продолжил: «Ты, вижу, упрям. Хорошо, так и быть,
Я тебе помогу перед свиньями бисер метать. Дам совет,
Как из камня невежества хлеб просвещения добыть.
Как сиянием разума сеять во мраке спасительный свет.
Будет мудрость твоя им светить, словно факел в веках,
Будут жадно внимать вдохновенным твоим, летописным речам,
Как святыню хранить по богатым кумирням твой прах,
Твой орнамент приделают к рыцарским латам, щитам и мечам.
Силой слова найдёшь путь к погрязшим в пороках сердцам,
Объяснишь им в чём правда, глядишь и поймут что-нибудь.
Им твердили уже, и не раз. Только этим скотам
Всё не впрок. Хлеб черствеет и камнем догмата ложится на грудь».
Незнакомец ткнул палкой, направив большое полено в огонь.
Тьма мгновенно сгустилась, почуяв минутную слабость костра.
Человек неподвижно сидел, спрятав тонкие губы в ладонь,
Влажным блеском мерцали в сомнении поникшие долу глаза.
Молвил хрипло: «Не хлебом единым…» и брови сомкнул.
Незнакомец смирился: «Согласен. Что благо, что зло на Земле –
Люди знают и так. Только веры у них к словесам, что комарик чихнул.
Им для веры неси-подавай чудеса в расписном решете!
Второе искушение
Если хочешь, устроим тебе настоящий аншлаг, мне не лень.
Заберёшься повыше, внизу соберётся толпа горожан всех мастей.
Скажешь речь, а потом к небу руки в эпическом жесте воздень