Сергей Проскурнов - Это жизнь. Проза
© Сергей Валентинович Проскурнов, 2019
ISBN 978-5-4496-1288-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Душевная тревога
В этот день все было как обычно. Николай с другими мужиками по
бригаде вышел из проходной и направился к остановке.
– Ты что будешь делать? – спросил кто-то из мужиков.
– Спать лягу, – улыбаясь, ответил Николай.
– Что ночью будешь делать? На луну смотреть что ли будешь? Или еще какие дела?
Все засмеялись.
Тут подошел троллейбус.
– Ну, все, мужики, пока!
Николай вошел в переполненный троллейбус. Все вроде было нормально, но только какое-то чувство тревожило Николая всю ночную смену. И он никак не мог понять отчего. Подходя к дому, он увидел на балконе пятилетнюю дочку Юльку. Николай помахал ей рукой, подумал: «Почему она дома?». Он вошел в подъезд. Лифт был занят, и он быстрыми шагами поднялся на второй этаж. Дверь открыла Юлька. Николай вошел.
– Ты почему не в саду? Заболела что ли? – спросил он и поцеловал девочку.
– А мама сказала: побудь дома, – улыбаясь, ответила Юлька.
– А где мама?
– Когда Димка пошел в школу, она пошла с ним, сказала: скоро приду и нет. Лицо девочки стало грустным, и она заплакала.
– Ну, что это такое? – успокоил Николай.
– Да я боюсь одна, – сквозь слезы ответила Юлька.
– А разве одна? Ты со мной, – и прижав дочку к себе, спросил:
– Есть хочешь?
– Хочу, – ответила Юлька, вытирая со щеки слезу.
На кухне Николай увидел полную грязной посуды мойку.
– А что, вчера мама посуду не мыла? – удивлено спросил Николай.
– Нет, она только сказала, чтоб я сложила посуду сюда. – Юлька показала на мойку.
– Ну, ничего, что-нибудь придумаем, – сказал Николай, а про себя подумал: «Что могло случиться?»
Он уже заметил, что после выхода из больницы, когда она потеряла ребенка, которого они очень ждали, Тамара стала грубой, порой даже непонятной.
– Есть что-нибудь будешь? – спросил он.
– Помидор и конфетку, – ответила девочка.
Николай все приготовил на стол, сел напротив дочки и подумал: «Где же Тамара?»
– Гулять пойдем? – неожиданно спросила Юлька.
Вопрос оборвал мысль Николая, и не поняв, он спросил:
– Чего? – Чуть нахмурив лоб, спросил Николай.
– Гулять, спрашиваю, пойдем? – повторила девочка.
– Конечно, пойдем. Доедай быстрее. Вот только посуду помоем и пойдем, – улыбаясь, ответил Николай. – Иди ручки помой и поиграй пока.
Неожиданно раздался резкий звонок в дверь. Николай открыл. На пороге стоял Димка. На его лице было испуганное выражение, и Николай не знал, что спросить.
– Сынок, что случилось?
– Там мамка лежит! – крикнул мальчик.
– Где? – выбежав из квартиры, спросил отец, забыв захлопнуть дверь. Около соседнего подъезда на лавочке лежала Тамара. Задыхаясь, подбежав, Николай увидел, что Тамара лежала на спине, одна нога свесилась с лавочки, ее красивое лицо и белоснежные волосы перепачканы в земле, платье до половины разорвано. Николай все понял, что началось опять. Он толкнул ее. Тамара что-то пробормотала. Он еще толкнул. Она открыла глаза. Увидев мужа, произнесла, дохнув на него спиртным.
– Коля, как я тебя люблю. Не могу, как люблю.
– Ладно, вставай, – сказал Николай и подал ей руку. Ухватившись за нее двумя руками, Тамара села на лавочку и странно рассмеялась, сказала:
– Какой ты, Коля, дурак.
– Пошли домой, – грозно сказал Николай.
Она встала, шатаясь, пошла рядом с ним, неожиданно запела: «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…»
– Заткнись, дура, – сказал Николай и дернул ее за руку,
Она замолчала и заплакала, сказала:
– Какая же ты, Ушаков, дрянь. Ненавижу, козел…
Они вошли в квартиру. В прихожей стоял непонимающий Димка.
– Сыночек мой дорогой, – протянув руку, сказала Тамара, хотела погладить мальчика по голове, но он увернулся и убежал. Тамара громко рассмеялась. Не разуваясь, она прошла в большую комнату, где на диване сидела Юлька и смотрела телевизор. Увидев мать, девочка вскочила с дивана и испуганно посмотрела на нее.
– Цветочек мой – сказала Тамара и нагнулась, хотела поцеловать, но не удержалась на ногах и упала на палас. Юлька сильно заплакала. В комнату вбежал Николай. Он взял на руки дочку и отнес в детскую. Ее личико было таким бледным, что он очень испугался.