Михаил Илларионов - Эрогенная зона

В баре «100 рентген» как всегда было уныло, грязно и… вонюче.

Последнее было самое невыносимое.

Катя готова была преодолеть все: голод, холод, отсутствие элементарных удобств. Но запах давно немытых мужских тел, густо замешанный на перегаре сивушных масел и вони дешевых папирос, казалось навсегда въелся даже в ржавые бетонные стены и грязные засаленные столешницы и скамьи. Скорее всего от этой вони не спас бы даже костюм РХБЗ, если бы он у нее был. Вонь, словно старая слежавшаяся и пропитанная потом тяжелая подушка, выбивала дух, стоило лишь открыть дверь бара и шагнуть в темные полумрак ее проема. Она моментально проникала сквозь одежду во все поры кожи, обволакивая волосы густым липким бальзамом, вызывая рвотный рефлекс и острое желание выскочить обратно на улицу. И каждый раз Кате приходилось прилагать просто нечеловеческие усилия, чтобы сдержать и то, и другое. По-другому было нельзя в силу нескольких причин.

Нет, не из-за необходимости приема пищи. Поесть Катя предпочитала в более благоприятной и обязательно уединенной обстановке. Даже на улице, купленная здесь еда все равно отдавала этой нестерпимо удушливой вонью, хоть нос зажимай. И все равно, кажется, эта вонь чувствовалась буквально ртом, стоило только его открыть, чтобы положить хотя бы кусочек на кончик языка.

Однако необходимость возвращаться сюда вновь и вновь у Кати была по двум причинам. Первая это получение новой информации у бармена. А вторая – более выгодная стоимость сбываемых артефактов, которые ей не часто, но удавалось иногда добывать. На полученные деньги потом можно было на Кордоне или в деревне у Сидоровича купить нормальной, если можно так сказать для местных условий, еды, которую потом можно было съесть без опасности выблевать это все сразу в миску обратно.

Посещать это место Катя была вынуждена более-менее регулярно, но старалась как можно реже, хотя бы не чаще раза в неделю.

Очередной срок, который она оттягивала как можно дольше, прошел, но потребность в новой информации и пополнении финансов, сделали эту необходимость неотвратимой.

Инстинктивно набрав в грудь побольше воздуха и задержав дыхание, как пловец перед погружением, Катя потянула ручку двери на себя и решительно шагнула в темный полумрак бара, как в холодную воду в прохладный день.

Шагая вперед по темному коридорчику перед входом в зал, она каждый раз корила себя за то, что слишком торопится, ведь по хорошему надо бы, конечно, подождать пока глаза привыкнут к полумраку. Куда идти она знала, но заставить себя провести здесь хотя бы одну лишнюю секунду она никак не могла.

Каждый раз в голове мелькала мысль, что эта проклятая куриная слепота однажды сыграет с ней злую шутку. Но место было знакомое и относительно безопасное, потому она, не останавливаясь, решительно прошла узкий коридор предбанника и вошла в зал.

Благодаря паре тусклых сороковатных лампочек под потолком, здесь было посветлее, и, как ни странно, даже уютно. Пожалуй, это было единственное положительно ощущение, которое у Кати возникало при посещении этого места.

Помещение было небольшим и от входа просматривалось полностью, без каких-либо укромных мест и слепых зон. Привычка сразу оценивать обстановку и уровень опасности того места где находишься, кажется уже выработалась на уровне подсознательного инстинкта.

Народу как всегда было немного. Пара незнакомых сталкеров. Один в старой, видавшей виды «Заре», второй в длинном черном плаще, какой обычно любят носить бандосы со Свалки. Но, судя по спокойно сидящей через пару столиков от него четверке долговцев, молча и деловито поглощающих гречку с тушенкой, статус его был проверен и подозрений ни у них, ни у бармена он не вызвал.

Вторым неприятным моментом этого места было расположение барной стойки у противоположной стены, к которой каждый раз приходилось идти практически через весь зал.

У барной стойки сидел еще один сталкер. Судя по незамысловатой одежде: болотного цвета дождевик, потертые джинсы и видавшие виды черные берцы, из новичков. Новичка в нем выдавало еще и то, что сидел он как лох спиной и к залу, и, соответственно, ко входу. В то время как первые два сталкера и долговцы сидели так, чтобы держать в поле зрения большую часть зала и вход. Зона – не дом родной. Безопасных мест тут нет по определению. Даже здесь. Даже в присутствии «Долга».