Павел Косвигин - Эмма

Гонец мчался уже около часа не зная отдыха. Июньское солнце палило с утра, затрудняя ему путь. Разрывая воздух, гонец приближался к богато украшенной усадьбе. Несомненно, это был дом какого-то знатного человека. Усадьба была окружена со всех сторон садом, в котором уже несколько часов трудились садовники. Они встретили гонца весьма хорошо: кто-то снял шляпу, кто-то даже успел поклониться, однако гонец лишь легко повернул голову, толком не ответив им взаимностью. Преодолев сад, гонец ворвался на приусадебный двор. Знатно перепугав дворовых, он спешился, отдышался и стал просить барина:

– Извините, где барин. Он мне очень нужен

Молоденькая служанка, чуть не упав от неожиданности, сказала:

– О Господи, что ж вы так пугаете. Сейчас позову.

Она вошла в дом и растворилась в его внутренностях. Около трёх минут прождал гонец, пока не вышел человек лет тридцати, в коричневом жилете и бежевых брюках, имеющий довольно приятные черты лица, но отчего-то уже к обеду уставший, и нехотя сказал:

– С чего бы вам в обед, когда все нормальные люди едят, прискакивать ко мне и орать на весь двор. Здравствуйте

– Извините конечно за такой неожиданный визит, но срочное послание от губернатора.

– Ещё одно письмо с требованием явиться к нему при параде, чтоб потешить его самолюбие?

– Нет, он просит вас явиться завтра к восьми часам вечера на ужин

– И об этом он предупреждает за день?

– Он должен через три дня, с срочными делами, уехать в Петербург, поэтому решил перед отъездом напомнить о себе

– В его манере. У вас что-то ещё?

– Да… можно только воды и присесть?

– Конечно, пройдёмте на веранду там и воду принесут

Когда барин с гонцом прошли на веранду, посланцу дали апельсиновый сок, после этого гонец продолжил:

– Можно узнать ваше имя? Просто как-то не очень удобно так разговаривать с человеком и не знать его имени

– Андрей, но давайте без обращений, мы не сблизимся настолько, чтобы вы называли меня по имени. Продолжайте.

– Извините. Я всего лишь хотел сказать о том, кто ещё там будет.

– И кто же?

– Владелец местной винодельни – Фёдор; банкир – Николай; две знатные, в наших краях, дамы – Эмма и Анна; потом ещё трое военных по имени…

– Какие ещё Эмма и Анна?

– Толком не знаю, какие-то две свободные дамы, без мужей. То есть как без мужей, мужья есть, но это больше, как дань традициям. Всё-таки взрослые девушки и не в браке. А так они со своими мужьями дай бог раз в неделю увидятся.

– Откуда вы так много знаете, при вашем-то положении?

– Просто надо знать нужных людей и держать ухо в остро и тогда уже никакое положение не помешает.

– Далеко так пойдёте. У вас что-то ещё есть?

– Нет, да и засиделся я уже.

– Ладно, поезжайте. Слуга вас проводит.

– До свидания, господин.

– И вам не хворать.

Гонец прямо-таки исчез, что Андрей даже не успел налить себе ещё сока. Ещё около минуты просидел он на веранде, погружаясь в размышления, пока на улицу не вышел его друг и слуга в одном лице – Алексей. Он довольно спокойно подошёл к столу и произнёс:

– И что там сказал гонец?

– Да так, ужин у губернатора. Ради приличия приглашение принял, но вряд ли поеду, а то очень уж запоздало извещают, а менять планы уже не хочется.

– Однако, завтра вечером вы отдыхаете, так что ничего не вижу плохого, чтобы поехать к губернатору, а то, что поздно, так ведь не в первый раз.

– Всё то ты знаешь, всё то ты помнишь. Тебя бы в секретари, да пишешь ты так себе. И всё-таки тесно тебе в слугах ходить.

– Тесно, не тесно – это уже избитая тема. И к тому же не каждый день губернатор даёт ужин, так в чём же проблема?

– Да как тебе сказать?

Всем его лицом он показывал свой уход в воспоминания о былом. В тот момент он почти умер для нашего мира и только периодично моргающие глаза отличали его от трупа. Даже муха смогла сесть на его ладонь и только предприимчивость Алексея не дала мухе прогуляться по дворянской ладони. Не часто Андрея одолевало такое состояние, учитывая его обыденную дворянскую жизнь. Алексей даже чуть испугался, так как он и подавно реже мог наблюдать такое состояние, хотя оба понимали, что таким выраженным это состояние не было никогда, что ещё сильнее обособляло ситуацию. Около пяти минут просидел так Андрей и только тогда он вернулся в наш мир и с небольшой дрожью в голосе почти прошептал: