Илья Соколов - Эффект Массодова

В оформлении обложки использована иллюстрация с https://pixabay.com по лицензии CC0.

«Дата розлива указана в нижней строке, срок годности – в верхней строке кода на горлышке бутылки»

Липкий и слабый свет лампы, в котором тонет складской стол, мрачно лежит на суровом лице доктора химических наук, пока тот «заражает-заряжает» последнюю в плане на сегодня емкость газировки. Доктор колдует над пенным сладким напитком, добавляя в бутылку новый ингредиент. Первая партия почти готова: рядом со столом стоят три упаковки содовой радости.

Доктор закупоривает красную крышку последней «заготовки» на специальном станке для закрывания пластиковых бутылок. С характерным щелчком крышечка прижимается к горлышку.

Удовлетворенно вздохнув, ученый вирусолог откидывается на спинку старенького стула, повидавшего много белых халатов своей протертой обшивкой. К доктору подходит его кот какой-то неестественной сине-черной расцветки. До этого кошара бдительно притаился в одном из темных углов склада, пережидая процедуру приготовления. Кстати, завтра эти чудные дополненные напитки присоединятся к основной партии, чтобы, затерявшись среди других (безопасных) бутылок, распространиться по магазинам города. Причем доктор постарался снабдить темную жидкость довольно разнообразными составами по степени действия на человеческий организм. Эффект будет по-настоящему поразительным…

Мужчина берет любимца на руки и гладит его, задумчиво улыбаясь своим страшным мыслям.

Шум школьного коридора действовал на молодого педагога Романа Шукшина этим весенним утречком не слишком раздражающе. Умело обходя стайки резвящихся мальчишек и девчонок из младших классов, Роман Андреевич добрался до дверей в нужный ему кабинет. До звонка оставалось секунд двадцать-тридцать. Урок истории для шестого «Б» маячил на близком горизонте, и когда преподаватель зашел в класс, все поняли, что отмены можно не ждать.

– Доброе утро, фанаты гладиаторов, варваров и красивых принцесс. Конечно, хотели, чтобы я опоздал? – Роман Андреевич начал выводить на доске сегодняшнюю тему занятия. Дети-подростки с интересом следили за ним. Закончив «переводить мел», как это обычно называл сам Шукшин, молодой педагог повесил свою легкую куртку на спинку стула. Затем сел на край учительского стола и добродушно оглядел вверенных ему оболтусов.

– Мы будем проходить мифы Древней Греции?! – удивленно воскликнула Лена Пестерева. Сидящий с ней за одной партой пухлый Гриша Филиппов пришел в неописуемый восторг.

– Наконец-то научились читать с доски? Как же я за вас рад, – усмешка учителя вызвала ответный смех почти у всех шестиклассников. Роман Андреевич начал преподавать…

После конца третьего урока в права вступила большая перемена. Толпы школьников устремились в столовую, устроив просто-таки селевой поток на лестнице и пару заторов в дверных проемах, ведущих в фойе.

В столовом буфете имелась импровизированная «палатка» со всякими вкусностями. Симпатичная продавщица готовилась радушно принять покупателей. Дети, как полоумные в дурдоме, накинулись на столы и «палатку». Те, кто есть в столовой не собирался, просто баловались с едой (делали так даже школьники старших классов, кстати). Один мальчик, к примеру, плевался чаем, изображая водного дракона, а другой баловник бросался хлебом в одноклассников. Все это форменное безобразие приводило поварих и унылых дежурных по столовой в крайне печальное расположение духа.

Таня Ковальчук – ученица восьмого класса – купила бутылку «красной» газировки. На выходе из шумного помещения для принятия пищи Таню догнал Миша Зуев, белобрысый веселый парнишка, и предложил ей поделиться с ним газировкой в обмен на… да хотя бы на поцелуй в пустом классе. А еще лучше – на школьном чердаке.

Танечке Ковальчук очень понравилась такая идея. Они направились к лестнице на этажи, самая верхушка которой поднималась в уютно-волнующее пространство под крышей. Миша шел рядом и веселил подружку всяческими шуточками всю дорогу. Было хорошо, что им обоим сегодня больше не нужно идти на уроки (учительница математики отсутствовала по причине болезни, а заменить ее было некому).