Виктория Миллс - Двойное приручение. Их добыча

Кажется, я перестала дышать. Сильные руки жадно исследовали мое тело, изучая каждый сантиметр. Неровное дыхание опаляло жаром нежную кожу. Я плавилась от мягких и чувственных прикосновений.

Их было двое. Я не видела лиц, но чувствовала их страсть и желание. Красивые тела, властные губы, крепкие плечи.

Чьи-то грубые ладони сжимали мою грудь, настойчиво играя с каждым соском. Чьи-то гладили бедра, подбираясь к самому заветному месту. Никто и никогда не касался меня там. Я хотела было возразить, остановить это безумие… но не могла!

Тело горело огнем, заставляя меня сходить с ума от неизведанного ранее наслаждения. Внизу живота давно пылало странное желание, которое хотелось немедленно утолить.

Вся комната растворялась в наших сладких стонах и плавных движениях. Голова кружилась от переизбытка чувств. Их жадные губы, подобно рукам были всюду, оставляя на теле влажные следы, доводя меня до края пропасти. Я хотела их, хотела безумно до боли в мышцах. Мне нужен был каждый!

Кто они? Зачем им я? Почему в их руках я чувствую себя такой хрупкой и маленькой, но в тоже время сильной и свободной? Я знаю, что нахожусь в полной безопасности. Впервые за столько лет мне спокойно и не страшно. Я хочу остаться с ними навсегда, как вдруг неожиданно возвращаюсь в реальность!

Всё, что произошло после того, как я открыла глаза – раз и навсегда изменило мою жизнь!

Меня зовут Эбигейл. И это моя история.

Эбигейл

Тяжелое дыхание громко нарушало тишину ночи. Пот стекал крупными каплями. По всему телу била сильная дрожь. Полностью разодранное платье оголяло нежную грудь. В глазах двоилось.

Я бежала по темному и мокрому лесу, задыхаясь от страха. Сердце готово было выпрыгнуть из груди и мчаться рядом. Легкие горели огнем от переизбытка кислорода но, не смотря на это, дышать становилось труднее. Рана сочилась густой кровью, заставляя меня терять сознание при одном только взгляде на нее.

Я бежала прочь, не разбирая дороги. Куда угодно, лишь бы подальше от этого места! Лучше умереть одной в лесу, чем в теплом доме в руках этого озабоченного мерзавца!

– Эбигейл! – донесся грубый крик, и я резко вздрогнула, ускоряя шаг как можно быстрее. Сил практически не оставалось.

Ноги стали ватными,  в глазах сгущалась тьма. Неожиданно я споткнулась и полетела вниз глубокого оврага, собирая все кочки и ветки на своем пути. Внезапно резкая боль припечатала виски. Кажется, я влетела головой в рядом лежащее бревно. Хоть падение прекратилось…

«Только бы он не нашел меня. Только бы дал умереть спокойно в этой яме!» – мысли так и крутились возле этого мужчины. Слезы ручьем текли из глаз, понимая собственное бессилие.

– Эбигейл! Где ты прячешься, маленькая шлюха?! – я сжалась калачиком, молясь про себя, что бы он ни заметил меня на дне глубокого оврага. Было темно, поэтому я рассчитывала на сумрак ночи.

Горячие капли то ли крови, то ли пота стекали по лицу. Я зажала рот рукой, что бы даже случайно не выдать себя тяжелым дыханием.

– Эбигейл! – снова раздался стальной голос уже где-то ближе, и я зажмурила глаза.

Я знала этот тон. Прекрасно знала! За ним всегда следовала боль. Вся моя жизнь была сплошная боль после смерти мамы. Никто и никогда не догадывался о том, что всеми уважаемый Лютер Винслоу избивает до полусмерти свою подопечную. А я никогда не говорила, потому что прекрасно знала, что именно за это будет! За любое случайное слово, за нечаянно уроненную ложку или даже крошку. Не говоря уже о проступках более серьезного плана. Всегда наказание одно – боль.

В день моего совершеннолетия он потребовал самое дорогое и единственное что у меня было. Мою невинность.

Я ослушалась и очень сильно рассердила его, за что была жестоко наказана. Он избил меня, серьезно ранив. В результате чего мне чудом удалось сбежать. И вот сейчас я лежала на дне оврага, спасая остатки своей жизни.

Я боялась его. Боялась гораздо сильнее смерти в лесу!