Сергей Глазков - Дурь

По набережной Волги прогуливаются люди. Молодые мамаши толкают перед собой детские коляски, заботливо следя за своими малышами. Некоторые сидят на лавочках, уткнувшись в свои телефоны, поглощенные виртуальным миром. Над широкой Волгой в полете прожорливые чайки, аккуратно перебирающие ногами по водной поверхности в поисках добычи. А вдалеке, величественно возвышаясь перед горизонтом, виднеется Монумент Родины-Матери, вечно надежный страж Волгограда. Его медный блеск словно знакомит каждого проходящего с красочной историей города и его обитателей. Изящная панорама города Волгограда, который вытянулся вдоль реки на значительное расстояние, раскрывает величественность и уникальность этого места. Рядом со средневековой архитектурой и историческими зданиями торгуют мелкие уличные торговцы, продающие сувениры, яркие краски которых сочетаются с красотой природного пейзажа, окружающего Волгу. Набережная Волги становится свидетельницей множества событий, радостных и печальных, оставляющих свой след в истории этого прекрасного города. И каждый человек, прогуливающийся по ее уютным аллеям, чувствует себя частью этой истории, по-своему влияющей на общую судьбу города Волгограда.

Капитан Сергей Шутов и участковый Тищенко идут по одной из городских улиц.

ТИЩЕНКО: Вижу, ты сегодня какой-то потрепанный, капитан.

ШУТОВ: Плохо спал.

ТИЩЕНКО: Прими «уличной соли», может, полегчает?

ШУТОВ: А ты сам пробовал?

ТИЩЕНКО: Нет, я не наркоман…

ШУТОВ: А что ты мне предлагаешь?

ТИЩЕНКО: Шучу.

Они заходят во двор, окруженный многоэтажными домами. Внутри дома находится детская площадка.

ТИЩЕНКО: Вот здесь живет «Чача».

ШУТОВ: Кто?

ТИЩЕНКО: По паспорту он Шубин Олег Григорьевич. А братья-наркоманы зовут его «Чачей».

Они подходят к подъезду.

ТИЩЕНКО: Мелкий «щипач» и крупный наркоман. Не люблю я наркоманов. Они готовы родную мать за дозу прикончить.

Участковый вздыхает.

ТИЩЕНКО: Чтобы этот наркоша что-нибудь не выбросил.

ШУТОВ: Не бойся, Тищенко. Не выбросит.

ТИЩЕНКО: Ты вооружен, Шутов. Тебе легко. А мне без пистолета как-то не по себе.

Тищенко достает из кармана связку электронных ключей от домофона.

ТИЩЕНКО: Участковым не положено носить табельное оружие.

ШУТОВ: Знаю.

Тищенко берётся за ручку двери и останавливается.

ТИЩЕНКО: А скажи-ка, Сережа, почему участковым не дают табельное оружие?

ШУТОВ: Почему? Чтобы они не потеряли его по пьянке или чтобы бандиты не отняли.

Участковый смеется.

ТИЩЕНКО: Ну, ты – шутник, Шутов! Я от тебя такого не ожидал.

ШУТОВ: С кем поведешься…

Участковый открывает дверь в подъезд. Шутов и Тищенко входят в дом.

Двое мужчин поднимаются на очередной этаж. Один из них, Тищенко, решает позвонить в дверь, в то время как другой, Шутов, останавливается в стороне. Тищенко, недовольно сверля глазами потолок, произносит:

ТИЩЕНКО: Господи, умоляю Тебя, забери его от нас. Для него это будет лучше, а также для его родителей.

Шутов возражает:

ШУТОВ: Как ты можешь так говорить, Тищенко? Ведь он живой человек.

Тищенко с недоумением смотрит на Шутова.

ТИЩЕНКО: Живой? А, да, конечно! Пока ещё живой.

В это время из-за двери доносится возня.

ДЕВУШКА: (изнутри) Кто там?

ШУТОВ: Полиция. Открывайте.

У двери стоит неряшливо одетая девушка.

ДЕВУШКА: Подождите, я оденусь.

Она, шатаясь, под действием наркотиков, идет в комнату, где в кресле сидит Чача, загоняющий в вену следующую дозу.

ЧАЧА: Кто там? «Бомба»?

ДЕВУШКА: Нет. Менты.

ЧАЧА: Черт! Опять всё испортили. Сейчас им устрою серебряный дождь.

Он отбрасывает в сторону шприц, затем достаёт пистолет, находящийся под седушкой, и направляется к выходу в коридор.

Тищенко с удивлением смотрит на Шутова.

ШУТОВ: Их нужно лечить.

ТИЩЕНКО: Кого? Наркоманов? Тратить государственные деньги на их лечение, а затем видеть, как они снова принимают «уличную соль» или зарабатывают деньги на шприцах.