Кассиан Норвейн - Другой мир не встретил меня чашечкой кофе

Я не верю в судьбу.

Точнее, не верил. До этого вечера. До того, как всё … рассыпалось.

Где это я? – прошептал в пустоту. Моя голова раскалывалась от боли, и я попытался встать, но силы оставили меня.

Некоторое время назад.

Бар R1 был тем местом, где всегда было что-то шумное и яркое. Я не любил такие вечеринки, но сегодня Макс убедил меня прийти. Мы оба могли бы спокойно провести время где-то за учебниками, но, наверное, в какой-то момент я сам решил, что пора немного отвлечься.

Проходя через тускло освещенные двери, я сразу ощутил, как мир вокруг меня наполнился живыми вибрациями. Гул разговоров, мерцание неоновых огней, смех, музыка, громкая и ритмичная – всё это на мгновение заставило меня забыть о времени и учебе.

Макс стоял у барной стойки, уже с кружкой пива в руке. Когда он увидел меня, поднял руку и усмехнулся.

– Гроссман! Вот ты и пришёл! Я думал, ты с учебниками снова пропадёшь до конца недели. – Он поднял кружку, но я просто кивнул и пробился через толпу.

– Привет, Макс, – сказал я, садясь рядом с ним. – Я пришёл только ради тебя. Если честно, сам я сюда вряд ли бы заявился, ты же знаешь.

Он усмехнулся и протянул мне свою кружку.

– Ну вот! Я-то знал, что ты всё-таки не сможешь устоять. Пару шотов – и ты забудешь о всех этих учебных заботах.

Я улыбнулся, но это была такая улыбка, которая едва скрывала мое беспокойство. Да, я был здесь, да, и пиво в руках держал, но как будто внутри меня всё кричало: «Ты на самом деле не здесь. Это всё не твоё». Я слишком часто забывал, что со временем я стал больше сосредоточен на учебе, чем на жизни.

– Я знаю, Макс, – сказал я, взяв кружку и сделав первый глоток. – Иногда надо расслабляться, это правда. Но как-то странно здесь. Музыка грохочет, люди танцуют… А я, похоже, не могу почувствовать весь этот кайф.

Макс хмыкнул, прищурив глаза.

– Ты просто зажат, вот и всё. Ты ведь не первый день учишься. Я думаю, ты не один такой. Посмотри, все вокруг такие же. Ну, не все, – Макс сделал паузу, осмотрев присутствующих, – но большинство. Ты знаешь, что все эти шумные вечеринки – это тоже способ «переосмыслить» свою жизнь. Ну, ты же не робот, а живой человек.

Я согласился кивком, но в глубине души снова почувствовал это странное, тревожное ощущение. Обвел взглядом танцующих вокруг, яркие огоньки, непонятные фигуры людей, которые казались мне чем-то чуждым. Всё это казалось… искусственным, ненастоящим. Я ведь пришел сюда для того, чтобы развеяться, но ощущение не покидало.

– Слушай, может, мне просто на минуту выйти, – сказал я Максу, вставая. – Вдохну свежего воздуха, или что-то вроде того.

Макс недовольно покачал головой, но я знал, что он меня понимает.

– Ты всегда так. Ладно, иди, только не задерживайся.

Я вышел на улицу. Прохладный вечерний воздух ударил в лицо, как будто он был единственным реальным существом в этом мире. Я сделал пару глубоких вдохов, пытаясь унять тревогу, которая не покидала меня. Далеко впереди мелькали огоньки города, но всё вокруг было слишком… темным. Я остановился и подумал, может быть, всё просто в моей голове?

Вдруг, словно в ответ на моё беспокойство, всё вокруг начало изменяться. Не сразу, но постепенно. Свет вокруг стал странно искаженным, как будто кто-то вытащил из мира одну деталь и заменил ее другой. Музыка замерла, хотя я всё ещё мог видеть людей, танцующих в открытых дверях бара. Но теперь они двигались, как в замедленной съёмке, а звука не было. Просто молчание.

– Что за чёрт…

Настоящее время.

Голова гудела так, будто по ней проехался поезд. Я зажмурился, чувствуя, как пульс отдается где-то в висках и затылке. Что за чёрт… Кто-то ударил меня? Или я просто перебрал? Но я же сделал всего один глоток.

Открыв глаза, я увидел не потолок общежития, не белый гипс и больничную палату и даже не знакомые стены тётиной квартиры. Надо мной раскинулось тёмное небо, серое, будто перед дождём, и его разрезали кроны высоких деревьев – тонкие, непривычной формы, словно вытянутые вверх слишком прямолинейной рукой природы. Ни одной знакомой детали. Ни гудка машины, ни гудящего города. Только ветер. И птицы. Или… что-то, что звучало как птицы, но слишком глухо, срываясь на резкие, щелкающие звуки.