Анатолий Шибенский - Дороже жизни. Сага Иного мира. Книга первая. Часть II

Независимость – удел немногих; это преимущество сильных.

Фридрих Ницше, «По ту сторону добра и зла»

═════════════════════════════════════════════

На Литу заглядывались все свободные удальцы окрестных деревень, но никто не смел даже заговорить с нею: она – будущее лакомство молодого господина в день её совершеннолетия. Таковы законы Вечной Вехты. Красавица Лита каждого дразнит глазами и смеётся над каждым липким прилипалой так зазывно, чтобы не отлипал и волочился за нею, как прикованный цепью раб. Но Зихо она влепила злую пощёчину. А ведь Зихо лишь посмел взглянуть на неё!

И тогда умный кузнец Нирго сказал:

– Если молодой господин прознает о пощёчине, ты пропал. Он убьёт тебя, хотя ты не раб. Подловит в лесу и затравит псами. У него огромные псы. Волкодавы. Или зарубит мечом. У него огромный меч и могучее тело, раскормленное мясом. Он знаменитый воин. Такой силач разорвёт тебя пополам, шутя. Или раздавит твою голову руками, как тыкву.

Нирго хорошо знал нравы господ из замка, он ковал им оружие. В боевой охране молодого господина служили отчаянные сыновья Нирго, все шестеро. Ему можно было верить.

– За что меня убивать? – похолодел Зихо. – Когда рабыни Распутника Хаса при всех целовали маленькую Литу, молодой господин смеялся и сам держал ей руки. Меня она ударила за один только взгляд. Значит, Лита уже не ребёнок, она стала неприступна. Господин должен радоваться не только твёрдости её тела, но и крепости её духа.

– Нет, – вздохнул Нирго. – Рабыни распутника Хаса обучили её тому, чем невинная девушка Лита однажды порадует господина: искусству проворного языка и сладких прикосновений. Ты же одарил её тем, что огорчит господина насмерть.

– Поясни, – растерялся Зихо. – Говоришь непонятно.

– Она любит тебя, дурень, – серьёзно сказал кузнец. – Тебя ударила её обиженная душа.

– За что обида? – тихо спросил Зихо.

– За то, что ты слаб и нетвёрд духом; за то, что ты никогда не посмеешь отобрать её у скучающих господ. Красивых и покорных рабынь у господ больше, чем копчёных свиней. Полны амбары и кладовые. Нашим пресыщенным господам в охотку отведать необычное угощение, очень редкое в их холодных замках. Им подавай не только невинное тело, но душу и сердце Литы под чистой приправой из её непорочной любви. И когда молодой господин узнает, кто украл это блюдо у него, ты не жилец. Что проку господам от её выучки у Распутника Хаса, если в постели с господином она будет думать о тебе? Околпаченные господа не прощают такое удачливым соплякам из свободной черни.

Зихо не спал всю ночь напролёт, а поутру задребезжал и загудел далёкий колокол: народ окрестных деревень созывали к замку. Там, с каменного помоста, уже орали в серебряные трубы глашатаи. Там Зихо узнал о походе. Для сонной деревни все новости показались сообщениями из другого мира: где-то в далёких степях погиб юный князь Сахтаръёлы, пали в битве все его «други»; – так глашатаи величали стальных воинов чужого вождя. Богатая страна – она рядом, руку протянуть! – осталась без присмотра. Нужно торопиться и успеть забрать как можно больше её вкусных останков, ведь она теперь всего-навсего полный амбар без охраны из некогда страшных мечей и пик.

С помоста наперебой зачитывали, куражась и смакуя, униженное послание правителей Сахтаръёлы, покорное и слёзное. И оглашали железную волю торжествующих вождей.

– «Приходите к нам и защитите нас!» – орали и хохотали серебряные трубы, читая пергамент. – Люди, они просят у вас защиты! Эти слабаки наконец-то признали вас господами!

– Кто из свободных отличится в походе и убьёт вдову чужого воина, его детей и родителей, тот станет господином в завоёванном поместье! – вторил глашатай рядом.

– Он получит столько рабынь, скольких сможет пленить! – надрывался третий.