Бен Кейн - Дорога в Рим

Ben Kane

THE ROAD TO ROME

First published as THE ROAD TO ROME in 2010 by Preface Publishing, an imprint of Cornerstone. Cornerstone is part of the Penguin Random House group of companies.

Издательство АЗБУКА^>®

Глава I

Египет

Александрия, зима 48 г. до н. э.

– Скорее, будьте вы прокляты! – рычал оптион[1], лупя легионеров по спинам развернутым плашмя мечом. – Цезарь ждет!

Подгонять, впрочем, и не требовалось. Десять воинов, высланных в ночной дозор на Гептастадион – узкую рукотворную дамбу, которая соединяла пристани с островом посередине гавани, – были теперь окружены водой и отрезаны от всех. Добра такая позиция никак не сулила.

Желтый свет Фароса, огромного Александрийского маяка, терялся в пламени горящих у причала кораблей. Пущенный людьми Цезаря огонь мгновенно охватил суда и перекинулся на береговые постройки и здания библиотеки, от зарева стало светло, как днем. Многотысячная египетская армия, в которую успели влиться оттесненные было отряды, готовилась атаковать войско Цезаря, замершее в сотне шагов от Гептастадиона – естественного защитного рубежа.

Ромул с Тарквинием пустились бегом вместе с легионерами: если египетские полчища обрушатся на римлян – всем грозит гибель, и даже отбросить первую атаку не значит выжить. Египтяне превосходят их числом, весь город кишит врагами, и надежного пути к отступлению нет: дамба ведет к одинокому острову. Вся надежда на римские корабли, хотя забраться на них под натиском подступающего противника – задача не из легких.

Нахмурившись, Ромул с тоской взглянул на только что отчалившую трирему – она направлялась к выходу из западной гавани, неся на борту Фабиолу, его сестру-близнеца. После девяти лет разлуки им довелось увидеться лишь на миг; Фабиола уплывала, ища спасения от опасности. Ромул, бессильный ее остановить, все же не чувствовал горечи и радовался тому, что она жива и ей ничто не грозит. Он надеялся, что Митра донес до нее последний выкрик – «Двадцать восьмой легион!» – и что сестра, о которой он так долго возносил молитвы богам, сумеет его отыскать.

Однако теперь – как и частенько прежде – юноше предстояло биться за свою жизнь.

Насильно завербованные в легион, они с Тарквинием стали частью Цезарева войска под Александрией – войска, которому сейчас грозил близкий разгром. Впрочем, даже в такой опасности Ромулу было чем утешаться: если Элизия не миновать, он войдет в него не рабом, не гладиатором, не наемником и не пленным.

Юноша расправил плечи. Ну уж нет. Он теперь римский легионер, хозяин своей судьбы, и Тарквиний ему не указчик. Всего час назад светловолосый друг поведал ему, что в убийстве, заставившем Ромула бежать из Рима, повинен он, Тарквиний. Ромула до сих пор трясло; от одуряющего водоворота, в котором бурлили неверие, горечь и гнев, кружилась голова – однако сейчас было не время думать о прошлом.

Запыхавшиеся легионеры его отряда уже вливались в задние шеренги римского войска, выстроенного всего в шесть рядов; совсем близко слышались командные окрики, бряцание оружия и вопли раненых. Оптион о чем-то советовался с ближайшим командиром, явно нервничающим тессерарием, – помимо шлема с поперечным гребнем и чешуйчатого панциря, как у оптиона, того отличал длинный жезл, которым он удерживал легионеров в строю. Пока он с такими же низшими командирами оставался сзади и следил, чтобы никто не обратился в бегство, центурионы держались ближе к передним рядам: в отчаянных битвах, подобных нынешней, выслужившиеся из солдат ветераны укрепляли решимость всего легиона.

Чуть погодя оптион повернулся к своим:

– Наша когорта – здесь.

– Вот счастье-то, – буркнул кто-то из солдат. – Ровнехонько в середине строя.

Оптион, словно в знак подтверждения, хмуро усмехнулся – основные потери и впрямь придутся на эту часть войска.

Следующая страница