Денис Крылов - Долгий путь к вершине или Исповедь лентяя

Летним погожим деньком бегая по клеверному полю Денис встретил коров. Это было удивительно. Красивые сверху, но с грязными ногами, коровы смотрели на мальчика, тщательно пережевывая траву вперемешку с клевером. Красивые душистые цветы исчезали в коровьих ртах. Наверное, вкусное будет молоко, думал Дениска, нюхая сорванный красный клевер. Не то чтобы он никогда не видел коров. В их маленьком северном городке коровы и по улицам гуляли. Для Дениски это было нормально. Это потом, спустя лет двадцать, многие будут делать "фи" и говорить: "Да у вас коровы раньше по улицам ходили". А сейчас глядя на коров Денис любовался и удивлялся. Он и не заметил, что среди коровок бродит бык, который медленно приближался к одинокому, любопытному мальчишке. Никакого пастуха рядом и в помине не было. А Денис сбежал от мамы погулять и тоже был один. Когда бык вышел из стада коров и встал перед мальчиком, громко замычав и фыркнув так, что из ноздрей полетели непонятные сопливые ошметки, Дениска побежал. Бежал он так, что пятки свистели около ушей. Было страшно, но он был уверен, что бегает быстрее быка.

Сны, сны, сны. Человек за свою жизнь видит немало снов. Большинство из них мы практически не помним. Может быть потому что там нечего помнить, может быть мы так устроены, что перегрузка в реальности, в яви, наложившаяся на тяжелый сон сломает нашу психику, а потому химия организмы стирает ненужные воспоминания. Помню кто-то научил меня… вероятно это была мама, как избавиться от страшного сна. Просто подходишь к окну смотришь в него и говоришь про себя или вслух: «Куда ночь, туда и сон».

Простая банальная вещь – самовнушение. Но ведь работает. Да так работает, что сегодня проснувшись и случайно посмотрев в окно, я понимаю, что даже если бы и хотел вспомнить сон – не могу. Всё, улетучился.

Странно, но сон про быка мне никогда не снился. Просто есть воспоминание и всё. Были сны, которые я практически не помнил, но затем они всплывали в моей памяти ярко и четко. И сны эти имели четкое и понятное значение, а значит были вещими. Не верите. Ну тогда придется рассказать историю, историю моей жизни, потому что, как в жизни, любая история цепляется одной ситуацией за другую и так до самого конца.

Моё детство закончилась когда умерла моя родная бабушка. Она у меня была единственная, потому что другая умерла задолго до моего рождения.

Баба Аня была центром моей жизни. Родители, рождённые в пятидесятых, по сути своей были хиппи, хотя сомневаюсь, что в то время они знали это слово. Им было невероятно удобно, что есть бабушка, что есть возможность заниматься собой, ходить на танцы, в рестораны, ездить в отпуск вдвоем. Поскольку брак их был спешным и родился я, как часто бывает, не совсем запланировано. Именно поэтому происходили ссоры между ними и это еще задолго до смерти бабули. Не хочу их осуждать и обсуждать. Их жизнь – их выбор. Всё равно о детстве в целом у меня сохранились теплые воспоминания. Не знаю как у кого, у меня до отрочества воспоминания достаточно рваные – кусок здесь, кусок там, здесь помню, здесь не помню. Например есть яркое воспоминание о том, как покурил первый раз.

Я и папа шли по тротуару. На улице была зима. Эту дорогу из садика домой я запомнил хорошо. Впереди шёл какой-то мужик. Курил «Беломор», как сейчас помню как он бросил папиросу, от которой, видимо по привычке, откусил край. Папироса упала не в сугроб, а на протоптанную часть тротуара, выкурена она была максимум до половины и как будто просилась «Покури меня». Я планым техничным движением вытащил свою маленькую мальчишескую ладонь из большой отцовской руки. Как ни странно батя никак на это не отреагировал. Я замедлил ход, остановился, быстро поднял окурок, засунул в рот и потянул. Всё моё внимание было сосредоточенно на папиросе и курении, поэтому то, что творилось вокруг, я естественно не видел. Поэтому окрик отца застал меня врасплох.