Борис Земцов - Добровольцы

Сегодня о войне в Югославии 1991–1995 гг. политики и журналисты вспоминают нехотя, скороговоркой, пряча глаза. Оно и понятно. Что вспоминать? Как мировой порядок, спекулируя на религиозных и национальных противоречиях, уничтожил великую державу южных славян? Как тогдашнее российское ельцино-демократическое руководство стыдливо не заметило этого международного свинства, а, по сути, просто предало своих братьев, бросив их в беде? Как на югославской территории отрабатывался дьявольский сценарий геноцида и развала страны, который, того гляди, будет применен на земле нашего Отечества?

Не темы, а минное поле. На таком фоне сам факт участия русских добровольцев в боевых действиях на стороне сербов на территории Хорватии и Боснии – тема еще более неудобная, совсем не политкорректная. Получается, отдельные российские граждане, бросив работу и семьи, рискуя собой, помогали братьям-славянам вместо продажных политиков, трусливых дипломатов, лживых журналистов, вместо всего «приболевшего» на тот момент российского государства?

Как-то неудобно об этом говорить. Только говорить об этом надо! Просто необходимо! И желательно в полный голос. Потому что участие русских добровольцев в югославской войне 1991–1995 гг. – полноценная страница нашей, российской истории. Здесь и образец ратной доблести соотечественников, и достойный пример для воспитания новых поколений в духе патриотизма. Словом, та самая история, которой «гордиться надобно».

Осенью 1992 года в составе группы русских журналистов я побывал в Югославии. Встречался с политиками, писателями, военными, предпринимателями. Слушал рассказы сербов, чудом избежавших участи десятков тысяч жертв геноцида. Видел руины, свежие могилы, кровь, слезы братского православного народа. Незадолго до возвращения, в Белграде, я встретил двух русских парней. Саша С. и Евгений Т. были добровольцами, уже не первый месяц сражавшимися на стороне сербов. От интервью в традиционном смысле этого слова ребята отказались, но в беседе участие приняли. Выяснилось, что они далеко не единственные соотечественники, воевавшие за свободу сербов.

Через несколько месяцев, когда мои югославские материалы были опубликованы в еженедельнике «Русский вестник», мы встретились снова, уже в Москве. Мои новые друзья были немногословны: «Читали ваши репортажи. Если тема интересует всерьез, можем помочь. Хотите сами выехать в Югославию в качестве добровольца? Устроим».

Предложение было принято. В марте – апреле 1993 года в составе русского добровольческого формирования я находился на территории, некогда входившей в СФРЮ республики Босния и Герцеговина. Принимал участие в боевых действиях. Виденное и пережитое легло в основу книги.

В жизни каждого человека может наступить момент пронзительного осознания, что все – не так. Не так в окружающих событиях, не так в собственных поступках и мыслях. Человек почувствует, что непременно надо совершить что-то очень серьезное и очень важное. По крайней мере, поучаствовать в чем-то очень серьезном и важном. Не решиться на это – значит совершить серьезную ошибку, о которой придется жалеть всю оставшуюся жизнь, какой бы длинной она ни была и как бы ни была богата яркими событиями.

Итак, завтра уезжаю.

«Страшно?» – спрашивают друзья, посвященные в мои планы. Я не лицемерю, отвечаю: «Да». Мне не семнадцать, не двадцать три. Мне тридцать семь. Есть что терять, есть кому сиротеть. Но… Решение принято. Случилось то, что должно было случиться. Пришло время, когда стало ясно: жить, как жил раньше, – все равно что дышать вполгруди. Жить – значит совершать поступки, переламывать судьбу, а не вымаливать у судьбы подачки и поблажки. Поехать в Сербию добровольцем – это поступок. Дай Бог не струсить, не поскользнуться.

Очень хочется вернуться живым. Какая же это хрупкая и ценная штука – человеческая жизнь. От подобных мыслей жмет сердце и першит в горле. Хочется запомнить, как пахнет голова трехлетнего сына, как щебечет милые глупости дочь-первоклассница, запомнить, как цветут яблони, посаженные отцом, как краснеют ягоды шиповника над могилой родителей. Хорошо бы иметь возможность спустя какое-то время перечитать эти строки и от души посмеяться над собственной сентиментальной слабостью.