Алёна Годунова - Дневник Блокады

© Алёна Владимировна Годунова, 2018

ISBN 978-5-4493-7733-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Чтобы перейти Неву по мосту, нужно было далеко обходить. Сил не хватало. Поэтому шли так, прямо по замерзшей реке. Я шагала за мамой следом, не отставая. Нужно было внимательно смотреть под ноги, чтобы случайно не наступить на чью-нибудь руку, ногу или голову. Слишком много трупов лежало на замерзшей Неве той зимой…»

872 дня жизни за пределом возможного. По разным подсчетам погибло от 600 000 до 1 500 000 человек. Из них 97% – от голода.

Это статистика. Цифры. Ничего личного. Длина экватора – 40 075 км. Расстояние от Земли до Солнца – 150 000 000 км. Во время Блокады в Ленинграде погибло от 600 000 до 1 500 000 человек. Если не задумываться, разница незначительная. Только для кого-то эти тысячи и миллионы – родители, братья, сестры, одноклассники, соседи, учителя и друзья. Для них это не цифры. Это память, которую невозможно вычеркнуть из головы, выжечь из сердца. Или удалить, как мы удаляем из телефона номера людей, с которыми больше не общаемся.

В прошлом году внучка Эльзы Витальевны принесла из садика поделку из хлеба. На следующий же день блокадница пришла к учительнице, чтобы выразить свое негодование.

– А что такого? – удивилась та. – Просто немного сухого хлеба. Его всё равно уже есть никто не будет.

– Это ведь ХЛЕБ!

У нас другое восприятие простых вещей, другие ценности. Дай Бог, чтобы никому и никогда больше не пришлось пережить того, что было в Ленинграде в 1941—1944 годах. Но помнить… знать и помнить мы обязаны.

Зоя Георгиевна

Это было воскресенье. Мы всегда по воскресеньям ходили в кино. С младшей сестрой и друзьями по двору.

Утром во время завтрака отец сказал маме:

«Стрелял Кронштадт в 4 часа».

«Может быть, манёвры?»

«Не похоже», – папа воевал, он знал, о чем говорит.

На первый сеанс в кино мы опоздали. Пришлось ждать на улице следующий. Это было возле Балтийского вокзала. Вдруг заговорило радио. Трамваи и машины остановились. Все выскочили – и куда-то побежали. И мы побежали следом за ними. И услышали: война.

Но мы были в таком возрасте, когда ещё не понимали значение этого слова. Подростки! Мы посмотрели фильм «Карандаш». Посмеялись. Это комедия про популярного в те времена клоуна. Потом пошли на вокзал. 24 июня мы собирались ехать с подружкой к ее бабушке в Кингисепп. Спросили, дают ли туда билеты. В кассе ответили, что дают. Мы счастливые возвращаемся домой, а папа говорит:

«Всё, не едем».

«Как не едем!? Билеты дают. Мы узнавали!»

Он говорит: «Туда дают. А обратно?»

Поплакала – и всё. Это первый день.

Мы только приехали в Ленинград в 1939 году. А в 1941 уже началось всё это. И куда нам деваться? Ни родственников, никого… Васильевский остров. 12 линия. Затем Озерки, улица Фёдоровская, 1. Первая же бомба в нас влетела.

Папа пошёл ополченцем на фронт. Это было в первых числах августа. А 8 августа он уже погиб. До Карелии дошёл – и всё.

Я только помню, как он взял меня на руки. А я в красивом пышном платье с широкой атласной лентой на поясе. Он поставил меня на табурет у окна, завязал ленту и поцеловал. А потом ушёл и больше никогда не вернулся.

Когда мама и папа поженились, им так хорошо было! У них был свой дом в Царском Селе. Там такой красивый парк! Мама рассказывала, у них была собака, овчарка. Когда я только родилась, мама вывозила меня в коляске в парк. Я сплю – собака сторожит мой сон. Если я проснусь и начну плакать, она меня укачивает. А уж если сильно расплачусь – подаёт голос – и прибегает мама.

Однажды, когда мне было 2 годика, бабушка, мамина свекровь, сказала: «Анечка, поезжай на рынок». И дала список всего, что нужно купить.

Мы поехали с мамой в Пушкин. Прогулялись по рынку. И вдруг – сирена, тревога. Нас солдат подхватил – и в машину – и в Ленинград. И всё.