Дарья Дияр - Дежавю

Мирослава

Бросив взгляд на часы на левом запястье, я с удовлетворением отметила, что до первой пары оставалось еще десять минут, и приложила электронный пропуск. Должна успеть.

Цокот моих каблуков по университетскому коридору заглушался разговорами и громким смехом, а нескончаемый поток студентов ощутимо замедлял меня на пути к цели – попасть в деканат, забрать несчастную папку с документами для куратора нашей группы и попасть в нужную аудиторию до звонка.

Понимая, что на шпильках буду добираться до шестого этажа непозволительно долго, я свернула к лифтам и забежала в первый открывшийся, нагло распихав локтями группу зазевавшихся первокурсников.

Нельзя мне было сегодня опаздывать. Совсем нельзя.

Вокруг меня щебетали взволнованные первокурсницы, которых восхищал один только факт наличия лифта. Я не стала сообщать им, что все предыдущие два года дурацкий лифт, который как назло останавливался сейчас на каждом этаже, ломался с завидным постоянством, и чаще всего приходилось качать попки, преодолевая тысячи ступенек ежедневно.

Покинув душную коробку, воздух в которой пропитался сразу десятком разных парфюмов, я жадно глотнула воздух. Господи, они что, по целому флакону на себя вылили? У меня даже глаза заслезились.

Перед входом в деканат, я быстро поправила черную юбку-карандаш и зеленую блузку, за полупрозрачную ткань которой в школе меня бы сразу отправили к директору, и зашла в кабинет.

– Добрый день, – сказала я с улыбкой, которая мгновенно сползла с моего лица, ведь я поздоровалась с пустотой. Черт.

Шепотом выругалась и снова нетерпеливо взглянула на часы – пять минут до начала пары. Если секретарь вернется прямо сейчас, то я еще могу успеть.

Очевидно, в этом году третий курс решили не жалеть, поэтому сегодня в расписании стояли сразу три пары, и первую из них вела куратор нашей группы и мой научный руководитель в одном лице. А Тарасова не терпела опозданий. С нее станется в первый же день наказать меня каким-нибудь докладом или рефератом, чтобы другим неповадно было.

Секретарь ворвалась в кабинет, когда до звонка оставалось три минуты. Я мельком встречала ее раньше, но не на нашем факультете. Неужели теперь у нас работает?

Строгий костюм, от которого веяло другой эпохой, резкие черты лица, волосы с проседью собраны в тугой пучок на затылке, а небольшие узкие очки немного съехали на бок. Эта женщина наводила ужас своей строгостью, а под ее взглядом вдруг захотелось прямо сейчас пришить к блузке пуговицы, чтобы скрыть вырез на груди.

– Ты еще кто такая? – резко спросила она, сгружая на рабочий стол целую кипу бумаг, после чего окинула меня подозрительным и крайне недовольным взглядом с ног до головы. – Что ты тут забыла? Почему зашла в мое отсутствие?

– Вы мне вчера прислали письмо на почту, чтобы зашла за бумагами для куратора, – выпалила я, немного растерявшись от ее напора, но взяла себя в руки и снова натянула улыбку. – Мирослава Власова, новая староста триста пятой группы.

– А старую куда дели? – спросила женщина и подошла к одному из шкафов, доверху наполненных папками и прочей макулатурой.

– Переехала в другой город.

Я глазами искала табличку с ее именем, но тщетно.

– Ладно, Власова, подойди, – сказала она раздраженно, схватила нужную папку и быстро вернулась за стол, после чего достала какую-то бумажку и положила передо мной. При этом она так громко припечатала ее сверху ручкой, что я невольно подпрыгнула на месте. – Ищи свою фамилию и ставь подпись.

– А что это? Зачем нужна моя подпись?

– Для отчетности. Подтверждаешь, что ты староста.

Я всмотрелась в листок, на котором расположились три аккуратных столбца со знакомыми именами, номерами групп и подписями, но не было ни названия документа, ни других опознавательных признаков, за что именно мы тут все дружно расписываемся.

– Вы бы хоть сверху обозначили, что это список старост, – не сдержалась я. – Откуда мне знать, что это именно он?