Владимир Бутенко - Девочка на джипе (сборник)
© Бутенко В., 2017 г
© ЗАО «Минераловодская типография», 2017 г
Решением редакции и Общественного совета журнала «Наш современник»
Премия за лучшее прозаическое произведение в 2011 году присуждена
БУТЕНКО ВЛАДИМИРУ ПАВЛОВИЧУ
За повесть «ДЕВОЧКА НА ДЖИПЕ»,
Главный редактор Станислав Куняев
Общественный совет:
В. И. Белов,
Ю.В. Бондарев,
А.В. Воронцов,
В.Н. Ганичев,
Г.Я. Горбовский,
Г.М. Гусев,
Т. В. Доронина,
С.Н. Есин,
Л.Г. Ивашов,
С.Г. Кара-Мурза,
В.Н. Крупин,
А.Н. Крутов,
А.А. Лиханов,
М.П. Лобанов,
С.А. Небольсин,
Ю.М.Павлов,
И.И. Переверзин,
В.Д. Попов,
В.Г. Распутин,
Е.С. Савченко,
А.Ю. Сегень,
С.Н. Семанов,
В.В. Сорокин,
С.А. Сырнева,
А.Ю. Убогий,
Р.М. Харис,
М.А. Чванов.
Проза
Девочка на джипе
Письмо от Ивана пришло на исходе августа, в самый разгар дачного сезона, когда день-деньской пропадал Андрей Петрович на загородных шести сотках. Следовало, пожалуй, находиться там и ночью, отпугивая бомжей. Но супруга Алла, опасаясь за свое здоровье, не разрешала ему отлучаться надолго. Впрочем, в таком состоянии неопределенного недуга пребывала она уже немало лет.
– Твой двоюродный брат депешу прислал, – с улыбкой встретила жена, когда вечером притащился он из гаража домой. – Неплохая новость.
Иван писал: «Здорово дневал, казак Бакланов! Как ты там? Сколько лет молчишь! Не по-родственному. Обратиться заставила необходимость. Тетя наша по матерям, Татьяна Фоминична Затуливетрова, перед Пасхой померла. А мы с тобой остались наследниками. Сын ее, Виталик, спился еще при Ельцине и замерз натурально под забором. А сноха, Зинуля, тоже бухала по-черному, пока не пропала без вести. Был слух, с каким-то сектантом умотала в Сибирь, в тайгу, чтоб готовиться к концу Света. А внук тетки, Ромка, связался с урками, ограбил ювелирный магазин. Писал я ему в тюрьму на почтовый ящик четыре раза – ни гу-гу! А полгода уже проходят, и кончается срок вступать в наследство. Срочно, Андрей Петрович, давай решать. Мы с Валюхой тетеньку доглядели, из одной кастрюли кормились-поились. И похороны справили достойно. Не обидели старушку ничем! А ты, братка, небось, и забыл, какая она… Живешь на куличках. Но закон есть закон, как Райкин смешил. Вот и ряди: будешь или нет посягать на половину ее каменного куреня о трех комнатах, времянку и сарай саманный, огород и старый сад. Все это без хозяйского присмотра, на хуторе Майском. Тетка по безграмотности завещания не оставила. Ты не тяни, отвечай телеграммой. А лучше приезжай. Поступай, как совесть велит. На том бывай здоров. Привет Алле. Мои тоже кланяются: Валя, сын Миша и сноха Лариса. С приветом – донской подъесаул Аржанов».
На кухне было парко от кипящего в большой кастрюле рассола, пряно отдавало укропом и лавровым листом. На столе в сияющих трехлитровых банках теснились пупырчатые дачные огурчики. Алла, наполовину занимая комнату грузным телом, с шумовкой в руке сгорбленно стояла у газовой плиты. Время от времени она помешивала рассол, снимала и сбрасывала белесую накипь в мусорное ведерко. Мрачная усталость на покрасневшем дряблом лице жены, ее деловая сосредоточенность подсказали, что ужин откладывается. Андрей Петрович убрал тетрадный листок в карман сорочки и размыслил:
– Надо проконсультироваться у нотариуса, какой документ нужен. Отошлю по почте. Конечно, откажусь.
Жена повернула свою крупную голову, с редкими буровато-седыми волосами, скрепленными на затылке перламутровой заколкой, растерянно зыркнула через плечо:
– Да ты чо, чокнулся? Деньги не нужны? Сидим с голой задницей. Ремонт в квартире аж кричит!
– Тетушку я, действительно, знал плохо. А Ваня с женой ухаживали за ней. Даже стыдно говорить о наследстве…
Алла Ивановна громыхнула шумовкой по кастрюле и с несвойственной ее летам легкостью повернулась к мужу.
– А если мне операция потребуется? Перекроет камень желчный проток – и тю-тю на Воркутю. Ты в этом не разбираешься, а я была медсестрой высшей категории. Сейчас в больнице не милуют. Либо плати, либо помирай!