Стася Андриевская - Девочка, которую нельзя. Книга 2
Пролог
– Ночь, улица, фонарь… – мысли метались как безумные, и где-то в их хаосе безнадёжно застряло продолжение стишка. – Эм… Ночь, улица… ээ… – Направленный свет бил по глазам, приходилось щуриться, отчего по щекам каждый раз устремлялись потоки слёз. – Э-э… фонарь, аптека… – Выкрученные и крепко связанные за спиной руки не позволяли ни смахнуть эти слёзы, ни почесать зудящий нос. – Аптека и… и…
Мужик напротив не торопил. Ему, казалось, вообще нет до меня дела – он просто залипал в телефоне, периодически похохатывая над чем-то. И я понимала его спокойствие – инъекция уже растекалась по конечностям манящей невесомостью. И если даже спустя всего пару минут мои мысли разбегаются как потревоженные тараканы, то что будет через полчасика, когда я окончательно превращусь в блаженно хихикающую дуру? Так что всё правильно, спешить ему было некуда. И я тоже это знала.
Наконец мужик, хрустя суставами, потянулся, и второй, тот, что сидел чуть поодаль в кресле, глянул на часы.
– Надо начинать, пока не рубануло в аут.
Первый поднялся и с грохотом поставил на стол какой-то чемодан, оглушительно отщёлкнул замки. Резкие звуки отражались в голове вспышками, вызывая желание зажать уши, но я не могла даже этого. Только вздрагивать и жмуриться. Впрочем, мужик не делал это специально, просто слишком громко для меня сейчас было вообще всё – от возни хомячка в клетке, до тиканья секундной стрелки будильника и дыхания второго мужика в кресле.
Чемодан оказался прибором: монитор, набор датчиков на цветных проводках, какие-то ремни. Смотреть на всё это было интуитивно страшно, слишком уж навевало мысли о пытках, но неожиданно любопытно – должно быть сказывалось действие амитала1.
– Давай-ка, красотуля, я тебе ручки отпущу, – почти ласково бормотал мужик, развязывая верёвку. – Затекли, небось? Вот то-то же! Говорил же – не рыпайся, хуже будет. Так что второе золотое тебе: ещё раз рыпнешься – ёбну. Но на это раз по-настоящему, поняла? Давай сюда, – помог мне перевести руки вперёд и даже слегка помассировал плечи. – Вот. Расслабься. Не будешь рыпаться, просто поговорим. Только вот эту хрень про аптеку больше не надо, ясно? – ухватил мой подбородок, заставляя смотреть ему в лицо. – Я спрашиваю, ясно?
Я кивнула. Он кивнул в ответ.
– Вот то-то же. А начнёшь опять про аптеку – ёбну. Усеки́ уже.
Потом он возился, цепляя на меня датчики от чемодана: ремень на грудь, на голову, прищепки на пальцы и щиколотки и даже на большие пальцы ног. А я смотрела на подсохшую дорожку крови у сгиба локтя, там, где мне пропороли иглой вену, когда я, отчаянно сопротивляясь инъекции в первый раз, и пыталась вспомнить – второй раз кололи сюда же или в другую руку? И не могла. Мозг лениво отказывался напрягаться, проваливая мою реальность в беззаботную негу. Захотелось вдруг поболтать и даже пошутить, но я пока ещё понимала, где нахожусь и что происходит. И я бы даже попыталась снова завести пластинку про аптеку… Но смысл? Если начнут бить или пытать – я ведь всё равно не вынесу. Так что оставалось надеяться лишь на то, что я не знаю ничего такого, что могло бы навредить Игнату.
– Парочка контрольных для разогрева, – деловито уселся мужик перед пультом прибора и наконец-то опустил луч лампы в стол. Темнота мазнула по векам прохладным бальзамом, я блаженно прикрыла глаза. – Твоё имя Гончарова Зореслава Олеговна? Отвечать строго да или нет.
Как мило, как знакомо! Только вместо плюсиков и минусов в бумажной распечатке опросника – самый настоящий полиграф.
– Да.
– Тебе восемнадцать?
– Девятнадцать. У меня в августе…
– Только да или нет, – перебил мужик. – Твой день рождения шестого августа?
– Да.
– Ты по национальности японка?
Я хихикнула.
– Китаянка!
Мужик тоже снисходительно улыбнулся.
– Совсем меня не боишься, да?
– Нет конечно! – гордо вздёрнула я нос.
– Отличная попытка, – удовлетворённо кивнул он. – Только не забывай, что я теперь вижу, когда ты врёшь. И ещё раз сбрешешь – ёбну…