Ксения Соломко - Дети предназначения

Эта ночь была совершенно обычной, как тысячи ночей до неё. Заливались невидимые птицы, тяжело шелестела над головой листва. Старый лес никогда не погружается в сон полностью.

Молодая ведьма Лла медленно и почти бесшумно переходила от одного дерева к другому, время от времени нагибаясь, чтобы срезать нужные ей листья. Как и все ведьмы, Лла не носила обуви, была лысой и и прекрасно видела в темноте. Её ловкие руки бережно складывали растения в сумку на поясе. Она собирала медвяник, который называли «чистое дыхание» и давали его отвар роженицам.

Улыбаясь своим мыслям, Лла срезала последний лист и вытерла о траву серповидный нож и пальцы, пахнущие теперь терпковатым соком. Неподалёку едва слышно зашуршала лесная подстилка. Даже не повернув головы, ведьма в тот же миг помчалась прочь, её шерстяной плащ с капюшоном бился за спиной. На бегу она сунула руку в карман и, вытащив пригоршню чёрного порошка, выдула его прямо перед собой. Как только её тело ворвалось в это чёрное облако, Лла исчезла. Через несколько секунд появилась её преследовательница – тоже ведьма, но совсем другая – красноглазое когтистое существо в драной хламиде. Поняв, что догонять больше некого, она в ярости закричала. Раздался треск, в листве над ней сверкнуло, и на траву упал обугленный бельчонок.

– Эти дикари до сих пор живут в шатрах и прячутся от грозы! – воскликнул Содо Густ, и его худощавое лицо скривилось. Вторая королева подняла ладонь, и младший советник замолчал.

– Эти дикари, как ты их называешь, прекрасно поняли, что именно перед ними, когда нашли эту жёлтую сферу. Лошади, шатры и глиняная посуда – это история их выживания, и не нам о ней судить.

Густ прижал руки к груди в знак извинения. В это время в зале появилась Первая королева, и Содо поклонился ей. За королевой шёл старший советник Бара Амбада. Этот темнокожий мужчина просто излучал надёжность и спокойствие. Под его расшитыми шёлком одеждами угадывался объёмный живот, но широкие плечи, выверенные движения и цепкий взгляд выдавали в нем бывшего воина. Сейчас его карие глаза смотрели весело, крупные губы чуть-чуть улыбались. Остановившись рядом с Содо, он поклонился Второй королеве и замер в ожидании.

Обе королевы поставили свои подписи на бумагах, разложенных на мраморном столике. Содо собрал их и поспешил прочь, а Вторая королева обратилась к Баре:

– Сложно переоценить важность этой находки, Бара. Поэтому именно ты встретишься с ха'асами и их вождём и привезёшь жёлтую сферу. Подготовь ответные дары. Эта встреча – повод укрепить наши связи и поддержать лояльность этого вольного народа.

– Я всё сделаю, – снова поклонился советник, и королева махнула рукой, отпуская его.

В сопровождении двух стражников Бара спустился в замковое подземное хранилище, и его пропустили в одно из специально обустроенных помещений. Он прошёл к столу у дальней стены, где в сундучках из закалённого стекла под защитой хитроумных механических замков лежали две сферы – красная и белая. Советник опёрся обеими руками на стол и несколько минут вглядывался в гладкую поверхность мягко светящихся сфер. Потом, словно очнувшись, выпрямился и приказал принести ещё один сундук.

Третий ребёнок Мары Йону родился очень быстро. Её муж Рамиру помог повитухе помыть и запеленать дитя, убрал окровавленные тряпицы и вылил воду. Положив Маре на лоб прохладный компресс, он с нежностью посмотрел на малыша, которого жена прижимала к груди. Мара устало улыбалась. Её тёмные кудряшки сбились набок и прилипли к лицу, но она ни на миг не хотела выпускать сына из рук.

– Кажется, с меня пока хватит, – обратилась она к мужу. – Трое мальчишек – это не шутки.

В ответ Рамиру только поцеловал её руку и продолжал улыбаться, глядя на попискивающего ребёнка. Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула помощница Мары.

– Господин, госпожа, простите, но там внизу… – она замялась, глядя на них большими глазами и, видимо, не решаясь продолжить. Рамиру встал.