Александр Таёжный - Дальнобой

По трассе М-7 в сторону Нижнего Новгорода двигалась многотонная фура, за рулём которой сидел парень лет тридцати. Среднего роста, среднего телосложения, черты лица правильные, волосы русые. То есть – ничем не выделяющийся из толпы. Но всё же была в нём некая особенность. И этой особенностью были его глаза, описание которых я изложу немного позже. И звали этого парня Комиссаров Вадим Александрович.

Вадим не вылезал из-за руля уже около четырёх часов. Всё это время он любовался осенними пейзажами, проплывающими за панорамными окнами просторной кабины его тягача. Осень для него была особенным временем года, это самое его любимое время. Именно осенью открываться сезон охоты, с которым в своё время были связаны жизненные перемены в его судьбе. И это не считая того, что осень по праву являет собой самые плодородные месяца года. Когда у всех живущих в дикой природе – да и не только у неё – и у растений, и у животного мира, молодая поросль достигает созревания и самостоятельности.

Настроение в настоящий момент у водителя было прекрасное, хоть и смотрел он на скучную, серую ленту асфальта, разделённую белым пунктиром дорожной разметки. Время текло размеренно, секунды, как эти самые полосы, методично исчезали под брутальным широким бампером тягача. Размышляя о своём, водитель восхищённо наблюдал, как за каждым проезжающим автомобилем в воздух поднимаются смерчи, перекручивая и смешивая золото осенних листьев.

– Вадим! – неожиданно прозвучал голос напарника. Вадим вздрогнул. – Ты что, уснул? Я за тобой уже минут пять наблюдаю, ты даже не моргаешь.

Вадим покачал головой.

– Нет, я не сплю, просто задумался. Слушай, Дэн. – Водитель встрепенулся, прогоняя из себя излишнюю задумчивость. – А давай-ка мы с тобой кофейку забабахаем. Сейчас, буквально через пару километров, карман хороший будет.

– Конечно, давай, – с энтузиазмом согласился Денис и заёрзал в кресле. – Кофейку попьём, да и дела наши насущные обсудим. Денис всегда был за любой кипиш, кроме голодовки.

Фура, снизив скорость и мигнув правым поворотником, зашла на стоянку. Вадим посмотрел в зеркала, убедился, что никому не мешает, заглушил двигатель. После того как огромная голова тягача качнулась, Денис встал, без предисловий и проволочек полез по закромам широкой кабины. Открыл верхний бардачок, достал газовую плитку, в соседнем – кофе, сахар и, не прекращая шарить в многочисленных бардачках, продолжил свою мысль вслух. – Итак, задание от руководства мы получили, и в принципе там всё понятно, непонятно только одно. Как это всё осуществить? Тебе не кажться, что как-то слишком мало информации о самом объекте нашего поиска? Не находишь? – Денис поставил чайник на плитку.

– А что? Когда-то по-другому было? – Вадим присоединился к извлечению продуктов, полез в холодильник за колбасой. – Ты бутерброды будешь или круассаны?

– А-а… – протянул Денис, потирая руки в предвкушении трапезы, – доставай всё, а там поглядим.

– Насколько я понимаю, сбор информации мы начнём непосредственно на месте.

– Само собой, это без вариантов.

– Тогда по старой схеме, фуру оставляем на стоянке и уже на маленькой добираемся до места. Например, прикидываемся журналистами Итаким образом общаемся с местными. Ближе к вечеру ты на стоянку, а я на природу. Осматриваю окрестности, потом остаюсь на ночь у какого-нибудь аборигена. А утром встречаемся и составляем план дальнейших действий.

– Не-не, уж больно какой-то туманный у тебя план получаться. – Денис разлил кофе по кружкам и потянулся за бутербродами. – Я думаю, в деревне вместе останемся, ноутбук я всё равно с собой возьму. Так что доступ к общей информации у меня будет.

Уплетая бутерброд, Вадим промычал:

– Что?

– Хорошо, говорю же, на месте решим, – прихлебнув кофе, Денис продолжил. – Давай сейчас тогда пойдём в офис и соберём всё, что нам нужно, заодно и над планом покумекаем.