Даниил Рылецкий - Букеты маленьких историй
Б У К Е Т Ы
М А Л Е Н Ь К И Х
И С Т О Р И Й
Штык
На полном людьми вокзале Ватерлоо Ганс Гулер сошёл со своего поезда. Это был парень лет двадцати пяти, с усами, опирающийся на трость. После войны он переехал в Англию, надеясь начать новую жизнь без тёмного прошлого. Получив свой багаж, Ганс отправился подыскивать себе жильё в Лондоне. У него было двадцать фунтов – сумма, которая позволяла прожить в столице империи некоторое время.
В гостинице ему дали небольшой номерок на втором этаже, а когда Ганс взял ключи, работник-англичанин посмотрел на него взглядом, полного доброго сожаления и злого торжества одновременно.
Всё, что было у Гулера – это медальон с фотографией любимой женщины из Бельгии, погибшей в Льеже, свадебное кольцо, несколько фунтов, старая одежда, курительная трубка, дневник и Библия. Война и революция забрали у солдата дом, семью и имущество. Бывшему, никому теперь не нужному вояке пришлось бежать из Германии, которую он любил и за которую сражался, из Германии, которая бросила его в бедности и голоде.
Прогуливаясь вечером по улочкам Лондона, немец услышал во дворе старых домов чьи-то стоны. Кто-то тяжело дышал, сжимал зубы, словно пытался сдержать сильную боль. Гулер увидел тело, пытавшееся ползти к крыльцу дома. Вокруг него стояло два силуэта с дубинками и палками.
– Эй! – крикнул германец с сильно выраженным акцентом. – Стоять!
Неизвестные переглянулись и пошли прямо на Ганса. В драке он проиграл бандитам, к которым присоединилось ещё несколько человек. Они сильно избили Гулера, а потом, услышав свистки полиции, бросились наутёк.
Ганс с трудом поднялся и, хромая, пошёл к раненному. Наклонившись над его спиной, он тихо спросил:
– Давай я тебе помогу подняться… Вот так… аккуратно…
Рука спасённого схватилась как можно крепче за плечо Ганса, пока тот пытался неизвестному подняться. Свет уличного фонаря упал на лицо несчастного – им оказалась девушка, примерно одного возраста с Гулером, лицо её было всё в синяках, ссадинах и шрамах, на левой руке её не было мизинца.
– Где ты живёшь?
– Здесь. – девушка показала на крыльцо. – Осталось только подняться по лестнице.
С трудом они поднялись на третий этаж, где располагалась маленькая и грязненькая квартирка избитой девушки. Её боль от драки, которая скорее походила на избиение, была настолько жгучей и невыносимой, что она держалась за грудь рукой.
Ганс закрыл за собой дверь.
– Нужно вызвать доктора. Ты как?
Девушка сидела напротив на кровати с опущенным взглядом.
– Не жалуюсь. В глухих районах Лондона такое часто бывает – убийства, мародёрства, грабежи… К этому просто надо привыкнуть. Кстати… спасибо, что вступился… Ты сам как? В целости?
Ганс, держась за больную ногу, всё же положительно кивнул.
– Чаще всего, прохожие просто пробегают. На благородных заступников набрасываются сильнее и с ещё большей ненавистью… Банды не любят, когда стоят у них на пути – избивают со всей звериной жестокостью. Если бы ты столкнулся с такими же ребятами где-нибудь в Уайтчепелле, тебя бы точно убили за любой неверный жест, который им не понравится. Ух… – она вновь схватилась за рану. – Меня зовут Мэри.
– Ганс. – они пожали друг другу руки.
Гулер хотел уйти, но Мэри удержала его.
– За несколько месяцев ты первый, кто со мной хотя бы встретился нормально. Все мои друзья и отец погибли на фронте и я осталась одна.
Ганс выразил сочувствие одинокой девушке. Все те шесть часов, что он провёл дома у Мэри, он помогал ей с промыванием ранок, ухаживал, зажёг печку, даже сбегал в хлебную лавку через улицу.
– Понимаю тебя: у меня тоже нет семьи. Говоришь, ты воевала?
– Британский Экспедиционный Корпус во Франции. Я сбежала туда в 1915-м и сразу же угодила в пекло. Помогала раненным, иногда подменяла самих солдат у пулемёта. На Сомме получила во время немецкой атаки сильный штыковой удар в грудь. Я чуть не погибла, но врач в госпитале провёл операцию. Теперь я жива, но жгучие и порою невыносимые боли в груди дают о себе знать…