Н. Любимова-Коганская - Бог любит меня. Воспоминания

Сегодня договорились с Жанной – вечером в восемь часов встретиться в нашем прекрасном клубе ИТР. Я, человек точный, уже в восемь часов была там, и так как я очень любила мужскую комнату, то сразу направилась туда. Комната эта всегда была пустой. Мужчины толклись в буфете, бильярде, на лекциях… В зале вдоль стен стояли мягкие кожаные диваны, в одном углу – кресло-качалка, в середине стол. Свет выходил из-под потолка, стены вверху имели жёлоб, который тянулся по периметру стен, в нем была смонтирована осветительная часть – и уже отражённым от потолка светом освещался зал. Свет был мягким, таинственным. Я вошла, увидела двух молодых людей, читавших книгу. На край этого же довольно длинного дивана, поближе к двери, присела и я. Книга была очень интересная, хотя и не всё ясно долетало до меня. Какая-то герцогиня в карете появлялась в военных расположениях… Позже, познакомившись с творчеством Бальзака, я решила, что читали они «Шуаны». Всё шло нормально – они читали, я слушала… Жанна задерживалась. Вдруг ребята начали тихо шептаться, пересели в дальний угол – на другой диван. Сперва меня покоробило: чем я им помешала?! Посидели они немного и ушли, оставив на диване книгу. Их долго не было, мне очень хотелось узнать, что за книгу они читали, чтобы потом в библиотеке взять её. Но я себя сдержала во избежание неприятностей… Мне стало скучно… И вдруг поднялась синяя бархатная портьера. В дверях стоял тот молодой человек, который был постарше. Я приготовилась увидеть Жанну, но увидела его пристальный взгляд, и тут со мной произошло что-то странное – от моего сердца и глаз потянулся какой-то светящийся канал прямо к глазам смотревшего на меня человека… Канал переливался всеми цветами радуги, а мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза… Что это было? Но это было, это не выдумка – какое-то необъяснимое явление. Я и сейчас, спустя много лет, вижу в мыслях, как световой поток бежал от меня к нему и поглощался им. Это продолжалось несколько секунд. Мы были как бы связаны этим каналом. Молодой человек очнулся первым, встряхнул головой, как от наваждения, прошёл, взял книгу и сразу удалился. А я сидела ошеломлённая и не могла понять, что за странное явление поразило меня и этого человека, мне почти не знакомого. Раньше видела его сколько раз в группе его сверстников – десятилетчиков (как я узнала потом). Иногда наблюдала за ними. Тогда ещё все собирались вокруг него. Девочки, да и мальчики тоже, часто просили его: «Марк, Марк, расскажи то, расскажи это, прочти, спой, станцуй», – и всем им было очень весело… Когда он ушёл, я долго сидела и всё хотела понять, что же, что же это такое… А Жанны всё не было. Я пошла бродить по клубу в надежде встретить знакомого, Женьку, музыканта, он играл в оркестре клуба. Когда оркестр замолкал, Женька бежал в малую бильярдную, где, увидев меня, сразу звал сразиться в игре на малом наклонном (китайском, или женском) бильярде. Азартно отдавался игре, так что оркестр уже начинал играть без него, и он, спохватившись, бросал кий, бежал на своё место в оркестре. Когда я вошла в малую бильярдную, Женька сразу крикнул:

– Натка, иди сюда.

Игра началась. Женька играл великолепно и всё время учил меня, как надо бить, как держать и направлять кий, какую принять позу. Вдруг подошёл Марк, тот самый молодой человек:

– Как, Женька, выигрываешь?

Женька, человек очень воспитанный, сказал:

– Нет, выигрывает Наточка.

– Стыдно проигрывать женщине! – И отошёл.

– Несчастный десятилетчик, – пробормотала я ему вслед.

Я уже окончила строительный техникум и уже год работала в тресте «Донбассантрацит», а он ещё сидел на папиной шее. Я уже получала зарплату более чем в два, а то и в три раза превышающую зарплату отца. Наше семейное благосостояние сразу резко улучшилось. Поэтому у меня было основание относиться к нему свысока, хотя по возрасту мы были примерно равны… Опять заиграл оркестр, и Женька умчался, а я оказалась одна у бильярда. Сразу ко мне подошёл Марк и сказал: