Татьяна Волчяк - Боевая бабушка, или Подарок Деда Мороза!

Все как обычно. Корпоратив закончился, а работа закончиться не может. Я надеялась, этой работе станет плохо после танцев и выпитого и она решит не приближаться ко мне следующие пару недель. Куда там! Она после новогоднего сабантуя только набирает мощности. Такое чувство, что за несколько дней до праздника начинаются стихийные поломки в домах. Ручка у двери сломалась, кран потек, полка упала… Люди внезапно вспоминают о ремонте, который затевали еще в начале года. А наш строительный магазин единственный на многие километры.

Так хочется закричать: «Не пойду я завтра на работу, хоть убейте! Не пойду!» Но если я заору, то дедулю, сидящего рядом со мной в автобусе, хватит удар, ну или покрутит пальцем у виска и пересядет.

– Устала, красавица?

– Вы мне? – поворачиваю голову к дедушке с седой бородой и добрыми глазами.

Про себя думаю: «У него зрение плохое. Нашел красавицу с синяками под глазами от недосыпа и лишними килограммами на боках. Да, поправилась немного. Постоянные перекусы к узкой талии не приводят».

– Тебе, милая, – и улыбается так искренне, что я и сама не замечаю, как губы растягиваются в ответ.

– Есть немного, – киваю.

– Ты не переживай. Сейчас домой приедешь, встретишь мужа, и жизнь вновь заиграет красками.

– Ага, – соглашаюсь со старичком.

Развивать тему и сообщать, что того самого мужа к тридцати годам у меня нет и никогда не было, не стала. Тем более пассажиры навострили уши. Им, возможно, и не хочется слушать о чужой личной жизни, но когда единственным звуком является гул мотора, то невольно будешь вникать в болтовню рядом.

Отвернулась к окну и провела ладонью по запотевшему стеклу. Смотрю на заснеженную дорогу. Поежилась, запахивая на себе шубку из искусственного меха. Надо бы побаловать себя и купить новую. Только я берегу премию для бабушки. Ей операцию надо на глаза делать, а то скоро, как этот дедуля, красавицей меня называть станет.

«Следующая остановка Заречная», – объявляет мелодичный голос и следом на английском. Смех да и только. В нашей деревне, что городом зовется, английский разве что учителя иностранных языков в школе знают. Да и то, наверно, с таким переводом никогда не сталкивались. Эх, ладно, пора вставать и протискиваться к выходу. Желаю старичку счастливого нового года, пикаю картой – оплачиваю проезд и выхожу сразу перед своей пятиэтажкой.

Домком Мария Марковна раскошелилась и нарядила каждый подъезд дома двумя колокольчиками с красными бантами. Видимо, спутала Первое сентября и Новый год. Мигают разноцветные огоньки в украшении, значит, праздник. А бабуля моя сдавала деньги на гирлянды. Чувствую, скандал будет. А может, пронесет…

Открываю дверь ключом и вхожу в нашу крупногабаритную квартиру аж в две комнаты и с кухней в три квадратных метра.

– Ба, я дома!

– Олечка! – появляется в коридоре бабуля. – Нет, ты видела, эта старая жмотка что налепила на подъездах?

Не пронесло, а я так надеялась. Разуваюсь, вешаю шубку на вешалку и обуваю тапочки. Сейчас буду слушать все и со всем соглашаться. Иначе не выйдет у меня спокойного зимнего вечера.

– Ну чего ты молчишь? Марковна совсем обнаглела, по двести рублей сдавал весь дом, а она колокола нацепила. Ни ума, ни фантазии. В прошлом году, помнишь, были какие-то цветочки, на коровьи лепехи похожие. Так весь район над нами смеялся. А в этом мимо ходить будут и креститься. Прости, Господи, – прижала ладони к сердцу.

– Да, – киваю и прохожу в комнату.

– Что да? Ты меня слушаешь или еще на работе гвозди и шурупы перебираешь?

– Нет, бабуль, слушаю, конечно.

– Сколько можно в этом магазине работать? Ты что, мужик, чтобы знать все стройматериалы в мире? Нет, ты девушка и очень красивая. Ты моя внучка, в конце концов.

Все, сейчас будем обо мне говорить. Наш домком и ее колокола ушли на второй план. Теперь слушаем, как бы моя жизнь изменилась, если бы я пошла работать в местный ресторан официанткой, как Настя из первого подъезда. А я выбрала магазин с отвертками и работниками – неперспективными кандидатами в мужья.