Владимир Сачков - Блюзы Среднего Запада

Пропавшая Cалли. Блюз

Музыкальный салун "Несбывшаяся мечта".

Джек Смоули – соло гитара, вокал, скандалы:

– Добрый вечер, леди и джентльмены! Мы начинаем!

Лу Зюсмайер – бас, вокал, клавиши, иногда кокаин:

– Откуда у тебя синяк под глазом, Джек?

Джек Смоули:

– Поспорил вчера со Скотти Бартом насчёт Салли.

Питер Клосхарт – ударные, вокал, сплетни:

– Это не та ли Салли Дэвидсон, что бегает стометровку в лыжах на велотреке за двадцать секунд?

Смоули:

– Нет, не она.

Клосхарт:

– А, может, это Салли Фергюсон, которая утонула в летнем туалете на ранчо старого Пикфорда в День Благодарения?

Смоули:

– Нет, Питер, это не она. Это Салли Фэтслоу – толстуха из Уайлд Элиджи.

Клосхарт:

– Аааа! Такая рыжая, с веснушками? Знаю. Она пропала в прошлом году.

Смоули:

– Вот об этом мы и поспорили со Скотти Бартом.

Зюсмайер:

– Да когда же мы начнём играть, чёрт подери?!

Смоули:

– Мы уже давно играем, Лу! А ты, всё-таки, убери палец с чёрной клавиши. Я понимаю, что тебе нравится чистый до диез, но нельзя же ему звучать сто шестнадцать тактов подряд?

Зюсмайер:

– А приятный был всё-таки звук. Разрешите, я начну?

Клосхарт:

– Нет уж! Пусть лучше Джек продолжит! Давай, Джек!

Что там было, насчёт Салли Фэтслоу?

Смоули:

– О, кей! Я продолжу. В Уайлд Элиджи Салли знали все. Она росла сиротой. Ох, и любила она поесть!

Зюсмайер:

– Это любят все!

Смоули:

– Ещё она любила виски.

Клосхарт:

– Это любят все!

Смоули:

– А ещё она любила делать то, что делают все свиньи на земле.

Клосхарт:

– Что же это, Джек? Валяться в грязи?

Смоули:

– Заниматься любовью, сэр!

Зюсмайер:

– Это любят все!

Смоули:

– Да, но не так, как это любила Салли. Она начала отдаваться с двенадцати лет! И в тринадцать уже родила. Знаете дебила Фрэнка? Это первое её произведение.

Клосхарт:

– Первый блин – комом.

Смоули:

– Да! Но вернёмся к главной теме. На кого только не влезала эта Салли! Испробовала всё мужское население Уайлд Элиджи, исключая только телефонный столб напротив конторы шерифа. Но, если бы Салли могла лазить по столбам – она бы и на него залезла! Так она любила это дело!

Зюсмайер:

– А шериф?

Смоули:

– Шериф Бамбузл был первым – вот от кого родился Фрэнк.

Клосхарт:

– Вот увидите – когда дебил научится читать, шериф поможет ему устроиться в полицейскую академию.

Смоули:

– Фрэнк уже сейчас делает успехи. Вот он, опять идёт сюда. Не пускай его на сцену, Лу! И не давай микрофон – а то он в него слюней напускает. Иди отсюда, Фрэнк! Мы знаем, что ты хорошо изучил букву "О" и можешь нарисовать её тысячу раз на одном месте, не отрывая карандаша от бумаги.

Лу Зюсмайер:

– Ну и клешни у него, Джек! Не могу отобрать микрофон. Куда ты его пристроил, Фрэнк? Это же не твоя красная игрушка! И не тискай его так, а то сломаешь. Ну, ладно, если ты уже делаешь это, то повернись лицом к бармену, а мы, всё-таки, блюз-бэнд, а не картинка для мастурбации. Ну, что? Кончил, всё-таки? А теперь иди к стойке – там для тебя осталась бутылка вчерашнего яблочного уксуса. Джек! Он не хочет идти! Он хочет спеть.

Джек Смоули:

– Похоже, первый куплет у нас всегда будет заканчиваться одинаково. О,кей, Лу! Пусть скажет!

Фрэнк:

– Е-е!

Зюсмайер:

– Молодец, Фрэнк! А теперь иди – бармен разбавит тебе уксус, а ты, Питер, помолоти ещё немного, пока я вытру микрофон и придумаю припев. О,кей!

Кода!

Теперь – припев. Окна, милые окна! Старые окна! Падающие, милые окна, вас уносит ветер, а некоторые ложатся у моих ног, на землю. Куча старых окон – зачем она мне нужна? А я – им?

Продолжай свой рассказ о Салли, Джек!

Джек Смоули:

– Что ты там несёшь насчёт окон, Лу? Ведь сейчас не осень.

Питер Клосхарт:

– Не спорьте, джентльмены. Поэзия – не молотилка, которую включают раз в году. Лу прав – она все четыре сезона морочит нам голову. Но когда же, всё-таки, блюзы освободятся от лирики? Может, положим этому начало? А, Джек?

Джек Смоули:

– Я не против, если только Лу в следующем припеве не станет воспевать свои любимые окна.