Владимир Мисечко - Битва Света и Тьмы. Икарийская бездна

Весы Двух Земель

В сумраке вечном, где звёзды молчат,

На нити луны, серебром перевитой,

Весы Двух Земель, как два сердца стучат,

Судьбу мирозданья вершиной сокрытой.

На чаше одной – прах забытых богов,

Эхо молитв, что в песках растворились,

И тени ушедших, безмолвных шагов,

В бездонную пропасть навек провалились.

На чаше другой – ростки новой жизни,

Надежда, что брезжит сквозь мрак и сомненья,

И шёпот пророчеств, что в воздухе виснет,

О грядущем рассвете, о новом творенье.

Архангел безликий, с глазами изо льда,

Следит за движением стрелки дрожащей,

И каждое вздох, каждый миг, навсегда

Вплетает в узор, в полотно настоящего.

Когда же равновесие будет достигнуто,

И чаши замрут в тишине абсолютной,

Тогда откроется тайна, что веками укрыта,

И мир обретёт свою истину смутную.

Но помни, путник, вглядываясь ввысь,

Что выбор твой – капля на чаше весов,

И от него зависит, что ждёт впереди,

Свет или тьма, среди вечных лесов.

***

Царь Дугдамми: Песнь Забвения

В песках забвенья, где лишь ветер воет,

Стоит забытый город, словно призрак.

И в сердце его, трон из камня строгий,

Хранит молчанье царь Дугдамми, мрачный лик.

Он правил долго, как легенда шепчет,

Над войском грозным, что дробило кости.

Но алчность тенью пала на его плечи,

И душу съела жажда вечной власти.

Он заключил союз с тенями ночи,

С богами древними, что спят под пеплом.

И в жертву приносил им кровь и очи,

В надежде обмануть костлявую смерть.

Но тьма коварна, и цена велика,

За дар бессмертия, за силу колдовскую.

Дугдамми заплатил, и в миг великий,

Забыл он имя, род, и землю дорогую.

Теперь он страж, не царь, а тень былого,

Блуждает в залах, где лишь эхо бродит.

И шепчет ветер песнь его убогую,

О том, кто вечность в забытьи проводит.

Не приближайся к городу проклятому,

Не буди память царя Дугдамми.

Иначе станешь жертвой, безвозвратною,

В его печальной, вечной, темной драме.

***

Песнь Кимврской Ночи

Когда Луна, как череп древний, взойдет над морем мглистым,

И ветер с севера, как волк, завоет голосисто,

Тогда из сумрака лесов, из топей, где туман,

Встают тени кимвров, забытых богом, племён.

Они идут, как призраки, сквозь рощи вековые,

В руках их копья сломаны, щиты их ледяные.

В глазах, лишь отблеск битвы, что в памяти жива,

Когда земля дрожала под копытами коня.

Их вождь, седой и грозный, с лицом, как камень серый,

Ведёт их сквозь столетия, сквозь мрак, лишенный веры.

Он ищет землю новую, где можно отдохнуть,

Где не услышит больше он проклятий и хулу.

Но нет покоя мёртвым, их души в плену тьмы,

Они обречены скитаться, пока не сгинут мы.

И каждый год, в ночь зимнюю, когда бушует шторм,

Услышьте шёпот кимвров, их вечный, скорбный стон.

Они напомнят смертным, что слава, лишь обман,

Что сила и богатство, лишь пепел и туман.

И только память предков, как факел в темноте,

Ведёт нас сквозь опасности к желанной высоте.

Так слушайте же, люди, песнь кимврской ночи,

И помните о прошлом, чтоб избежать пороков.

Ибо духи древние всегда вокруг нас бродят,

И ждут, когда мы оступимся, и в бездну нас уводят.

***

Саргон II: Песнь Ночи и Звёзд

Я, Саргон, царь четырех сторон света,

Чей меч ковал империи из праха,

Стою один, когда луна одета

В вуаль теней, рождённых в вечном страхе.

Здесь, на зиккурате, где камни помнят

Молитвы древних, шёпот богов забытых,

Я чувствую, как тьма меня объёмлет,

И слышу голоса, в бездну сокрытых.

Звезды, как очи мёртвых, наблюдают,

За каждым вздохом, тайным делом.

Они хранят секреты, что пылают

В сердцах царей, что правили доселе.

Я видел сны, где демоны танцуют

В садах из костей, под луной багряной.

Я слышал песни, что души колдуют,

И видел лица, смертью обуянные.

Иногда мне кажется, что я не властен

Над этой силой, что во мне клокочет.

Что я лишь пешка в игре ужасной,

Где боги ставят на меня, как хотят.

Но я, Саргон, не сдамся этой тьме!

Я буду править, пока бьётся сердце!

И даже в смерти, в вечном полусне,

Я буду помнить, как горело солнце!

Пусть звёзды шепчут, пусть луна глядит,