Александр Низаев - Безумие. Тени прошлого

Мужчина резко развернулся на звук открываемой двери. Из его рук выпала толстая тетрадь.

– Что все это значит? – дрожащим голосом спросил он.

– А это значит, финита ля комедия.

– И это все – правда? Ну, то, что там написано? – вздрогнул мужчина от голоса, кивком указывая на лежавшую на полу тетрадь.

– А сам-то ты как думаешь? Да-а, – мечтательно протянул вошедший, поигрывая пистолетом, который он держал в правой руке, – последние несколько месяцев были очень забавными. Но пора уже на этом поставить точку…

Еще несколько дней назад стояла невыносимая жара, не характерная для этой поры года. Город задыхался от зноя и утопал в пыли, а сегодня холодный мерзкий дождь с самого утра поливал его, видимо, проявляя солидарность со скорбящими людьми. Несколько десятков человек, прячась под зонтами, стояли возле свежевырытой могилы. Множество венков и живых цветов лежали поодаль, ожидая, когда их возложат на причитающееся им место. Крупные прозрачные капли стекали по лицу покойницы, смывая последний посмертный макияж. Присутствующие перешептывались между собой, периодически кидая взгляд на роскошный гроб.

– Жалко Маринку… Ей бы еще жить да жить.

– Да, такая смерть…

– Как же теперь Артем сам с Дианкой-то будет? Она хоть и взрослая уже, но с головой у нее не в порядке. Присмотр постоянный нужен.

– Да с его-то деньгами… Наймет сиделку и все дела.

– Да-да.

Высокий черноволосый мужчина сложил зонт, сделал несколько шагов к гробу и склонился над лежавшей в нем женщиной.

– Прости за все, Марина, – сказал он и поцеловал покойницу в лоб. Затем снова открыл зонт и отошел, жестом пригласив присутствующих попрощаться с усопшей.

Люди вереницей потянулись к гробу. Последней подошла немолодая пара. Огромного роста плотный седой мужчина поддерживал под руку заплаканную спутницу, которая старательно отводила глаза от покойницы, не желая верить, что это ее любимая дочь.

– Ну как же так, Паша? – вытирая слезы, спросила женщина. – Ведь еще неделю назад Мариночка строила новые планы, готовилась к презентации своей новой книги стихов, а теперь…

– Никто от этого не застрахован, Люся – хмуро ответил Павел Аркадьевич, отец Марины. – Все под Богом ходим.

Безутешная мать упала на грудь мертвой дочери и беззвучно зарыдала. Артем, переминаясь с ноги на ногу, с нетерпением ждал, когда закончится прощание. Но Людмила Васильевна не могла оторваться от гроба, застыв в неудобной позе.

– Пора! – поднял руку и сделал знак гробовщикам Артем.

Те подняли крышку гроба, бесцеремонно оттеснили плачущую мать и накрыли покойницу.

– Мариночка! – словно очнувшись, вдруг заголосила Людмила Васильевна. – Дочка!

Артем недовольно поморщился. Павел Аркадьевич обнял жену, пытаясь успокоить.

– А теперь прошу всех в ресторан! – громко объявил вдовец, после того, как гроб опустили в могилу и каждый из присутствующих бросил туда традиционную горсть земли. – Помяните Мариночку без меня, – скорбно сказал он, – а я поеду домой. Устал за последние дни.

Люди с пониманием отнеслись к этому и направились к выходу с кладбища. С Артемом остались только несколько ближайших друзей и тесть с тещей.

– А вы что же, Павел Аркадьевич, не поедете поминать свою дочь? – спросил мужчина у своих теперь уже бывших родственников.

– Мы думали, что вместе с тобой дома помянем.

– Нет-нет, поезжайте в ресторан. Там уже все готово.

Павел Аркадьевич неодобрительно окинул взглядом друзей Артема и, взяв жену за руку, медленно пошел по кладбищенской дорожке к ожидавшему автобусу.

– Старый хрыч, – процедил Артем, провожая их взглядом, – нечего тебе у меня дома делать. Надеюсь, что я этого алкоголика теперь буду реже видеть, – обратился он к своим друзьям.

Те лишь улыбнулись в ответ, зная, какие натянутые отношения были между ним и родителями его покойной жены.

Они расположились в большой комнате двухэтажного красивого дома Бероевых. Артем накрыл стол и всем налил по рюмке холодной водки.