Лариса Ильина - Беги, Люба, беги!

Я сцепила пальцы и поёжилась. В горле прочно обосновался горький пульсирующий комок. Стащив с плиты остывший чайник, я налила в чашку воды.

– Не могу больше… – с трудом сделав глоток, я всхлипнула. – У меня сил нет… Когда только это всё кончится?!

В коридоре послышались шаги. В проеме кухонной двери образовался красавец-мужчина, дипломированный адвокат и по совместительству мой супруг. Одарив меня сверкающей презрительной улыбкой, он поправил воротничок белоснежной рубашки и усмехнулся:

– Хоть сию же секунду… Что, поискать свидетельство о браке?

Глядя в умопомрачительные сливовые глаза, я судорожно сглотнула, с превеликим трудом удерживаясь от слез. Их супруг не выносил. Но веки предательски набухали, пришлось опустить голову и разглядывать свои дрожащие пальцы.

– Ой! – гнусаво протянул Олег, застегивая манжеты. – Что тут у нас? Снова трясёмся, поджав облезлый хвост? И перестань качаться, как припадочная! – заорал он, и стеклянный плафон под потолком отозвался глухим дребезжанием. – Хватит сырость разводить! Только и может, что рыдать! Смотреть противно… Не баба, а чёрт знает что!

Сдерживаться далее не хватило сил, я взвыла и заплакала, давясь слезами. Олег с отвращением смотрел несколько секунд, злобно шарахнул кулаком о стену и выскочил в прихожую.

– Чтоб ты сдохла… – услышала я, потом громко хлопнула входная дверь, и всё стихло.

Стиснув руками голову, я привалилась к холодной стене и сползла на пол. Мне хотелось умереть.

Самое обидное было в том, что я снова не успела понять, из-за чего же мы сегодня поссорились. Хотя мы были женаты всего два года, эта милая забава прочно вошла в привычку, которую мало кто решился бы назвать хорошей. Однако муж всем способам выяснения отношений предпочитал именно этот, и поделать с этим я ничего не могла.

Первый скандал, расставивший все точки над «i», произошел месяцев через семь после свадьбы, когда я, вернувшись с работы в неурочное время, застала любимого супруга в обществе весьма привлекательной блондинки. Муж пришёл в сильнейшее негодование, блондинка молча удалилась, красиво виляя крутыми бедрами, а я, наивно предположив, что имею полное право узнать, что происходит в моей собственной квартире, заработала в глаз, после чего целую неделю ходила на работу в тёмных очках.

Вы когда-нибудь видели кардиолога в чёрных очках? Если видели, значит, были у меня на приёме…

Через неделю последовало бурное примирение, клятвы в вечной любви и голубиное счастье. Но где-то глубоко, на самом донышке хрупкой семейной вазы, уже скользнула чуть заметная трещинка…

Держась за стенку, я осторожно поднялась. Голова кружилась, и мысли путались. Добравшись до окна, рывком распахнула обе створки. В лицо пахнул свежий весенний ветер. Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. Вдох… выдох… вдох… Сердце, послушно подлаживаясь под ритм дыхания, постепенно начинало биться ровнее.

«Господи, зачем я это делаю? – пришло вдруг в голову. – Глупая привычка: «вдох-выдох, вдох-выдох!» Кому это нужно?»

Я перегнулась через подоконник и открыла глаза. Третий этаж. Смешно… Мне ли этого не знать: счастливцы, которым не довелось свалиться с такой высоты вниз головой, потом месяцами лежат в гипсе, терпеливо сращивая покрошенные в винегрет кости. А заботливые родственники тычут им в рот ложки с манной кашей… Но кто будет кормить меня? Олег? Ха-ха… Представляю…

Ну-ка, отойди от окна! Ты же врач! Не смеши людей… Ты же врач… Я развернулась и, стиснув кулаки, оглядела кухню. На столе стояла чашка с водой.

– Конечно! – я даже рассмеялась. И бросилась к висящей на стене аптечке. – Я же врач!

Так рванула хлипкие пластмассовые дверцы, что на руки посыпался целый ворох разноцветных упаковок. Схватив, сколько могла удержать, я вывалила лекарства на стол. Шаря трясущимися пальцами по гладким бокам коробок, долго не могла найти то, что искала.

– Вот! – Я схватила плоскую красно-белую упаковку и, вытащив блистер, принялась торопливо выдавливать таблетки.