Юрий Михайлович Жданович, Юлия Николаевна Глинская - Басни Григория Сковороды в стихах. Книга вторая

Искали жабы как-то новое жилище,

Их прежнее иссохло от жары,

Без озера же нету жизни жабам,

Погибнут вскорости в отсутствие воды.

Искали долго, но найти сумели.

Вскричали громко, озеро найдя:

«Вот это озеро! Воды тут в изобилии,

Хотя и не было давно уже дождя!

Жилищем вечным озеро нам станет,

Не счастье ль это, что его нашли?!»

Недолго думая, в воде все очутились,

Ведь не смотреть на озеро пришли.

Одна же жаба прыгать отказалась,

Сказала всем: «Источник поищу!

Найду и там навеки поселюсь я,

А в луже этой жить я не хочу!

Источники с холма её питают,

Как перестанут, высохнет она.

Потоки постоянно путь меняют,

Для жизни эта лужа не годна!

А потому родник я выбираю,

Надёжнее он лужи, вам скажу.

Пусть дольше поищу, но точно знаю,

Не потеряю, коль его найду!»

Сила:

Богатство может вскоре оскудеть,

А ремесло не даст вам умереть!

Смарагд, исполненный высоких качеств,

Письмо Алмазу написал,

Сам находился при дворе он,

Алмаз же на земле лежал:

«Любезный друг! Мне очень жаль,

Что не радеешь ты о чести.

Ты словно в пепле погребён,

Пока лежишь на низком месте.

Ты даровит, я это знаю,

Достоин ты, мой друг, высот.

Светильник разве накрывают?

Когда открыт лишь свет даёт!

К чему, скажи, мой друг, сиянье,

Коль будем мы его скрывать?

Сиять нам должно пред народом,

Их веселить и восхищать.

Сего-то я тебе желаю,

Не погуби в земле свой дар.

На этом всё, надеюсь, понял,

Навеки другом буду, Смар…»

«Дражайший друг! – алмаз ответил,

Письмо Смарагду написав, —

Сиять с высот для пустославья

Должны ли мы?! Иль я не прав?!

Пусть небеса их восхищают,

На них пусть смотрят, не на нас,

Сияньем с небом кто сравниться?!

Никто! Ни в прошлом, ни сейчас!

Цена и честь же что имеем,

Всегда при нас, ведь внутрь нас.

Грановщик ту лишь открывает

Своей работой каждый раз.

Людской хвалой и видным местом

Умножить разве можно честь?!

С хулой, презреньем и забвеньем

Останемся мы тем, что есть!

Я объяснил, надеюсь, понял.

Не так ли мыслить должно нам?!

Коль я Алмаз, то Адамантий*.

На этом всё, твой друг Адам».

Сила:

Глупые ищут место повыше,

Разумных же видно даже в углу,

Поэтому лучше ищи просвещенья,

Для глупых оставь пустую хвалу.

______

* Адамантий – старинное название алмаза.

Кобылу одну научили для смеха

Подобно собаке вещи носить.

Кобыла та этим очень кичилась,

Ведь только её взялись научить.

Смертно она не любила собаку,

Меркурием звали гончего пса.

Его постоянно хотела ударить,

Даже когда ей давали овса.

Спросил её пёс: «Виноват чем, Диана,

Что ваше желанье – ударить меня?!

За что, госпожа, я вам столько противен,

Боюсь вас теперь я пуще огня!»

«Негодный ты пёс! Неужели не знаешь? —

Сказала Кобыла гончему псу, —

Не ты ли смеёшься всех больше над мною,

Когда пред гостями вещи несу?!

Наука моя разве смеха достойна?!

Не всякий так может вещи носить!»

«Простите, сударыня, – пёс ей ответил, —

Порок свой природный не смог утаить!

Смеюсь от природы я даже над добрым,

Если природе оно супротив.

Трудно сдержаться, видя такое!

Заверить хочу, мой смех не злоблив!»

«Сукин ты сын! – Кобыла сказала, —

Природою хвастаешь тут предо мной!

Невежа ты, вот кто, пёс неучёный,

Да знаешь ли ты, кто стоит пред тобой?!

Меня обучали искусству в Париже!

Они об искусстве так говорят:

“Природу улучшить искусством мы можем*”.

Видел бы ты, что с природой творят!

Ты сам-то, поди, нигде не учился,

А, может быть, я не знаю чего?

Так ты расскажи, я готова послушать,

Секрет мастерства раскрой своего!»

«Учились в Париже, великое дело!

Не Патер ли тот, что Питек** вас учил?

Меня ж научил Отец наш Небесный,

Мне сродность к сему с рожденья вложил.

От сродности этой охота моя,

А вслед за охотой знанье пришло,

Со знаньем – привычка, а с ней мастерство.

Его не искал, само вот нашло!

Может поэтому дело моё

Вряд ли кого-то станет смешить.

Напротив, лишь хвалят меня за него,

Вы же способны лишь рассмешить!»

Диана, услышав такие слова,

Больше терпеть не смогла, повернулась.