Андрей Валентинов - Аргентина. Кейдж
© А. Валентинов, 2017
Испанская фуга
Подражание Паулю Целану
Глава 1
Ночь и туман
Сын колдуна. – Грузовой причал. – Кажун. – Паранойя. – Бродяга. – Та-та-та! Ту-ту-ту! – Выстрел в висок. – Руди. – «Чума на оба ваши дома! Я пропал». – Утреннее небо.
Ночь – что стекло в белесой дымке фар. Цвета исчезли под холодным светом, и мухой в прибалтийском янтаре авто в ночи завязло. На пределе ревел мотор, и черные деревья летели вдаль, но двигалась дорога, не «мерседес»[2]. Стеклянный негатив, навечно утопив в своих глубинах, не отпускал, размазывая в плоскость машину и людей. И верх, и низ исчезли. «Тогу богу»[3], как сказано в Писании. Аминь! Под веками все то же, лишь огонь меняет цвет и подступает ближе.
Спасенья нет, пусть не твоя вина, что ты родился сыном колдуна.
Гауптштурмфюрер СС[4] Харальд Пейпер мельком позавидовал сидевшему за рулем Хуппенкотену. Для сына юриста ночь – всего лишь ночь, огонь – электричество, их позднее путешествие – обычное служебное задание.
– Скучновато, – чуткий Хуппенкотен отреагировал на взгляд. – Радио, что ли, включить?
Протянув руку, щелкнул пластиковым переключателем, повернул, ловя волну. Разбуженный радиоприемник обиженно захрипел, и Харальд Пейпер бросил еще одну монетку в невидимую копилку. Две! Напарник, всего лишь унтерштурмфюрер, из новоиспеченных, обратился, не упомянув звания, словно к другу-приятелю. И разрешения не спросил. Мелочь, но прежде отпрыск адвоката из маленького Опладена такого не позволял, именуя командира даже не по званию – «шефом». Был шеф, да весь вышел, утонул, мухой в янтаре. И чтобы заметить это, не надо быть потомственным колдуном.