Екатерина Стрингель - Агент призрака. Книга 1. Духи Минска

Пролог

Минск, июнь 2011 г.

На пожелтевшей папке-скоросшивателе стояла надпись, сделанная при помощи трафарета: «Дело № 464: Призрак Ратуши». Рядом с ней чернилами свежей заправки значилось: «Закрыто», и подписи ответственных лиц.

Пыль, словно снег, витала в воздухе, подсвечиваемая тонким лучом, который теснился между двумя плотными шторами. Свет падал на деревянный пол и освещал небольшой кабинет, главным украшением которого служил огромный картотечный шкаф. Возле него стоял с задумчивым видом лысый молодой мужчина в белоснежной рубашке, черных джинсах и модных кроссовках. Его точеное лицо с тяжелым подбородком и голубыми глазами выглядело уставшим. Он поколебался пару секунд и решительно открыл средний ящик, положил туда папку с делом о призраке Ратуши и достал еще одну такую же. Затем вернулся за большой дубовый стол, на котором с левой стороны стоял открытый ноутбук с таблицами, а с правой – лежала стопка папок.

Мужчина откинулся на черном кожаном кресле, начал мерно покачиваться, закинув одну ногу на другую, развязал потрепанные веревочки, призванные служить замком от любопытных глаз, и принялся в очередной раз изучать содержимое, периодически тяжело вздыхая. От папки веяло ароматом архива, в котором раньше часто приходилось бывать.

Дверь распахнулась, и в кабинет залетела девушка с длинными темными волосами в оранжевой майке, синих джинсах и белых кедах. Браслет на ее руке переливался разноцветными бликами искусно подобранных круглых камней и побрякивал на ходу. Лицо девушки светилось от восторга. Она уверенно продефилировала к мужчине, оставляя за собой шлейф из аромата кофе с корицей, и бросила на стол еще одну папку-скоросшиватель. На неровном картоне виднелись выцветшие от времени чернила: «Дело № 532: Призраки гетто». Ниже шариковой ручкой кто‐то дописал: «г. Минск, ул. Романовская Слобода, д. 14. Дата смерти: 14.09.1942 года».

От резкого появления девушки мужчина вздрогнул. Он закрыл папку, спрятал в ящик стола и, выпрямившись, вернул сиденье в исходное положение. На гладкой лысине отражался неяркий свет одиноко стоящего торшера возле шкафа. Мужчина поправил воротник рубашки, негромко кашлянул и поднял глаза на девушку. Она в это время расположилась на стуле, сложила руки на коленях и встретилась с ним взглядом.

– Готово, шеф. – Девушка пододвинула папку к мужчине поближе, скользя ею по лакированному столу, словно сноубордом по снегу.

– Быстро ты, не ожидал. – На его лице читалось плохо скрываемое удивление. – Ну, рассказывай, как все прошло?

Девушка расплылась в довольной улыбке, расслабленно откинулась на спинку стула и выждала паузу, раздумывая, с чего бы начать. Она без грамма стеснения рассматривала своего начальника, симпатичного мужчину с идеальной осанкой и дорогими часами на запястье. Непонятно, когда он находил время на тренажерный зал, но выглядел атлетично. Однако он очень рано полысел, то ли из-за плохой наследственности, то ли из-за стресса. Но так он выглядел даже солиднее. Из-под рукава его рубашки выглядывал браслет, сделанный из черных пористых камней, похожих на застывшую лаву вулкана. Черные бусины замыкало толстое металлическое кольцо с непонятными символами.

Лысый мужчина неожиданно засмущался от взгляда девушки, заерзал на стуле и жестом велел начать говорить.

– Умеешь заинтриговать. – На его лице появился еле заметный румянец. – Ладно, рассказывай.

Девушка довольно ухмыльнулась, придвинулась ближе и заговорила:

– Это было, конечно, непросто, но я справилась, – с чувством сказала она, еле сдерживаясь, чтобы не начать прыгать от восторга. – В общем, я пообщалась с призраками в том подвале, они оказались на удивление разговорчивые. Видимо, духам надоело семьдесят лет общаться только между собой. Сделала пометки в блокноте о каждом и записала послания для их потомков. Там оказались пустяки из разряда «не успел признаться девушке в любви», «не успел приехать к бабушке в больницу», «не послушал пластинку, которую записывали вместе с ансамблем». Ну а потом неделю провела в архивах, выискивая хоть какую‐нибудь информацию о них самих и их родственниках. Информации, конечно, удалось собрать немного: после всего, что произошло в пятидесятых, почти ничего не осталось.

Следующая страница