Грег Бьюкенен - 16 лошадей

Шарлотте

Чей это лес – я угадал
Тотчас, лишь только увидал
Над озером заросший склон,
Где снег на ветви оседал.
Мой конь, заминкой удивлен,
Как будто стряхивая сон,
Глядит – ни дома, ни огня,
Тьма да метель со всех сторон.
В дорогу он зовет меня.
Торопит, бубенцом звеня.
В ответ – лишь ветра шепоток
Да мягких хлопьев толкотня.
Лес чуден, темен и глубок.
Но должен я вернуться в срок;
И до ночлега путь далек,
И до ночлега путь далек.
Роберт Фрост «Остановившись на опушке в снежных сумерках» (1922 г.)[1]

Greg Buchanan

Sixteen Horses

* * *

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers. Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Перед рассветом рваные тучи в небе почернели, горизонт был усеян обломками старых ржавых силуэтов. Вокруг ни души.

– Химиотрассы, – бросил фермер Алеку, как только они встретились, и остаток пути молчал.

Свет фонариков выхватил край берега и пенистую воду – через осушенные болота фермы протекал мелкий ручей. В камышах звенела жизнь: тут были и мухи, и сверчки, и овсянки.

– Ну и где они? – вздрогнув, спросил Алек.

Время без пяти семь. Куртку он оставил в патрульной машине.

– Овец не было, – сказал фермер, не обращая внимания на вопрос собеседника. Он перепрыгнул через ручей, сапоги заскользили по наклонному бережку. – А вообще они любят сюда приходить.

Алек нерешительно осматривал илистую землю, и фермер ухмыльнулся, отчего его щеки запылали под грязно-белой бородой. В прорезиненной куртке, с огромным животом и низким голосом он смахивал на безумного Санта-Клауса.

– Смелее, сержант Николс. Неужто боитесь замараться?

– Нет. Вообще-то да… Надеюсь, вы не зря тратите мое время. Здесь столько мух… – Алек отогнал с закатанного рукава пугающих размеров насекомое.

– В следующий раз одевайтесь подобающе, – посоветовал фермер.

Скривившись, Алек отошел назад, перепрыгнул через ручей и с глухим звуком приземлился прямиком в густую студенистую грязь, забрызгав и свои черные брюки, и джинсы старика.

Тот недовольно цокнул, затем улыбнулся.

– Что ж такое, а?

Алек попытался отряхнуть брюки, но лишь сильнее размазал грязь и испачкал руки.

Фермер пошел дальше и указал на громадный полупустой бак, стоящий в паре сотен футов. Полупрозрачный пластик от времени покрылся пятнами, а след от воды, которая когда-то там была, походил на смазанную улыбку.

– Там мы их и нашли, – мрачно сообщил фермер.

Алек посмотрел на часы: 7:06. Скоро взойдет солнце.

Они двинулись дальше. Тишину нарушало только жужжание мух и отдаленное блеяние овец в полумраке.

– Джин уезжает, вы в курсе?

– Кто-кто? – переспросил Алек.

– Джин, соседка. Продает ферму.

– А, Джин… – Его голос затих. – Да, видел табличку.

По дороге сюда Алек проезжал мимо той фермы: земли там в два раза больше, чем у этого старика, а животные и угодья очень ухоженные, не то что здесь. Имени хозяйки он не знал, да и вообще почти ни с кем из местных не общался. Еще одно доказательство, что он до сих пор тут чужой.

– Сказала, переезжают к родным.

– Кажется, пару раз я видел ее с мужем в городе, – отозвался Алек, подходя к «улыбающемуся» баку с водой. – Они ведь раньше пекли такие вкусные мясные рулеты. Пробовали?

Алек отогнал от лица еще одну муху.

– Нет, – ответил фермер. – Я вегетарианец.

– Серьезно? Моя жена как-то пыталась отказаться от мяса, но…

– Нет, – повторил фермер, явно не желая обсуждать эту тему.

Мир еще какое-то время будет погружен в темноту, но скоро солнце выйдет на свободу. День почти начался.

•

Футов через пятьдесят поле сменилось свежераспаханной бурой почвой. Повсюду комья земли и белесые камни. Под ногами по-прежнему грязно и сыро.

Край угодий был обозначен тонкой металлической сеткой; там, где сквозь проволоку пытались выбраться наружу овцы, торчали клочки шерсти. Впрочем, никаких животных вокруг не было.

Следующая страница