Виорель Ломов - 100 великих судебных процессов

Там же, где суд справедливый находят и житель туземный,

И чужестранец, где правды никто никогда не преступит,

Там государство цветет и в нем процветают народы;

Мир, воспитанью способствуя юношей, царствует в крае;

Войн им свирепых не шлет никогда Громовержец-владыка,

И никогда правосудных людей ни несчастье, ни голод

Не посещают. В пирах потребляют они, что добудут…

Гесиод

Глухой глухого звал к суду судьи глухого,

Глухой кричал: «Моя им сведена корова!»

«Помилуй, – возопил глухой тому в ответ, —

Сей пустошью владел еще покойный дед».

Судья решил: «Чтоб не было разврата,

Жените молодца, хоть девка виновата».

А.С. Пушкин

Сказано «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить». (Матф., гл. 7, ст. 2). Сказано для Страшного суда, но и земной суд (суд людской) также имеется в виду.

У земного суда, как у земли, два полюса. Один полюс – правосудие, справедливый суд над преступниками. Другой – беззаконие, все отвратительное, что есть в любом обществе и в самих судьях, – лживость, корысть, пристрастие. При этом всякий незаслуженный приговор – не только грех на судье или присяжных, но и на извращенном социуме, потерявшем всякие ориентиры в морали и справедливости.

Примером истинного суда является суд над детоубийцей Л. Тессновым, когда суд впервые использовал в качестве вещественных доказательств анализ кровяных пятен на одежде убийцы. Случаям же несправедливых судов несть числа. Среди них величайший по неправедности – трибунал над Иисусом Христом. Это суд, оказавший беспрецедентное влияние на ход мирового развития и фактически давший начало новой эры, ответил на три вечных вопроса: «А судьи кто?» (власть), «Кто мы?» (народ), ответы на которые, увы, не украсили ни тех, ни этих; и «Что есть истина?» (Сам Иисус Христос).

Иногда (увы, очень редко!) неправедный судья получает воздаяние за свои злодеяния еще при жизни, как это случилось в правление персидского царя Камбиса, велевшего содрать с блюстителя закона мздоимца Сисамна кожу и в качестве отрезвляющего напоминания обтянуть ею кресло очередного судьи – Отана, сына Сисамна.

В этой книге рассмотрены сто великих судебных процессов разных времен и разных народов, решения и итоги которых, так или иначе, имели историческое значение для судеб мира и всего человечества. Вот лишь несколько из них: суд над Сократом, процесс по делу тамплиеров, суд над Яном Гусом, трибунал над Жанной д’Арк, процесс по делу Джордано Бруно, процесс Галилея, суды над романом Гюстава Флобера «Госпожа Бовари» и над «Цветами зла» Шарля Бодлера, суд над «архитектором Холокоста» А. Эйхманом и т. д.

Конечно же, нельзя было упустить и процессы жуликов и авантюристов (Калиостро, Артуро Рейса, Чеслава Боярского и т. д.), биографии которых занимают многих литераторов и читателей. Еще бы – они были гениями криминала. Скажем, Виктор Люстиг дважды продал Эйфелеву башню. Но нас в таких случаях больше интересовали не личность преступников, а юридические казусы, связанные с судами над ними.

Кстати, о литераторах и других деятелях культуры. С ними и их окружением связано много процессов, оставшихся в истории мирового правосудия только благодаря имени мастера и шуму, которым сопровождался суд над любимцем муз. Военный суд над участниками дуэли А. С. Пушкина с бароном Ж. Ш. Геккереном-Дантесом, суд над Оскаром Уайльдом, Соединенные Штаты против книги, именуемой «Улисс», и др. – это самые «безобидные» процессы, поскольку в них нет маньяков и государственных преступников.

Маньякам же (дело о ядах, дело дона Винсенте, процесс Ландрю и др.), как и государственным преступникам (военный суд над убийцами Авраама Линкольна, судебный процесс по делу сараевского покушения на австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда и др.), также уделено место. Между этими судами есть существенное отличие. Суды над маньяками не пересматривались потомками как неправильные, а вот отношение к судам над политическими и государственными преступниками очень сильно менялось в зависимости от конъюнктуры момента и ангажированности редакторов истории (суд над декабристами, суд над Бейлисом, московские политические процессы 1930-х гг., процесс высших офицеров РККА и т. п.).