Борис Соколов - 100 великих историков

Саня приехал домой навеселе, точнее, изрядно выпивши. Вечером он хорошо поработал: знакомые ребята попросили сделать видеофиксацию местного футбольного матча, потому что прошлый матч, по их мнению, засудили. В случае, если то же произошло бы и на этой игре, нужны были доказательства.

Весь матч Саня, сам в прошлом футболист, наблюдал через глазок видеокамеры. Устал чертовски, потому, что ребята попросили быть предельно внимательным и отснять каждую минуту, даже секунду игры.

После, как водится, расслабились. Домой Саня пришел, как говорится, на бровях. Точнее, его подвезли. Каким бы пьяным ни был, сначала зашел в ванную, принял душ, и только потом уже, как мешок, рухнул на кровать возле жены. Она, сквозь сон, по привычке отодвинулась, освобождая место. Для Светы не были в новинку поздние возвращения мужа. Он мог вообще не явится: «загудеть» с мужиками, а то и с девками, суток на двое-трое. Ей, это было, мягко говоря, неприятно, но Света привыкла. Но не только по привычке терпела выходки мужа: она его любила. Правда, в ее понятии любить означало держать при себе, точнее, за горло. Чтобы муж сидел рядышком, как пес на цепи и дальше, чем эта цепь позволяла, не двигался.

Саня, по природе своей, позволить подобного отношения к себе не мог. Просто не мог. Ему, как воздух, нужна была свобода. Саня был самостоятельным мужиком, способным решать свои и чужие проблемы и без бабьего руководства. Света этого не понимала. Она считала: раз муж живет в ее доме, то и музыка должна играть по ее нотам.

Саня сопротивлялся, как мог. Глупая игра под названием «кто в доме хозяин» изрядно выматывала его, как и не нужное соперничество с собственной женой. Он был хозяином – в первую очередь, самому себе и меняться не собирался.

Постоянные домашние скандалы и нервотрепки Саня «лечил» традиционными мужскими способами: водкой и загулами. Он бы давно ушел от жены, но, во-первых, идти было некуда, поскольку на собственный дом он еще не успел заработать, во-вторых – дети. Двое пацанов, которые в отце души не чаяли. Светлана сказала четко и ясно: уйдешь – и детей больше не увидишь. Любой суд будет на моей стороне, потому что все знают, что ты алкоголик, дебошир и бабник. О твоих любовницах говорит весь поселок.

Саня точно знал, что Светлана свое слово сдержит и детей ему действительно видеть запретят. А как он без них? Вот так и жили.

Саня уже начал засыпать. В пьяном угаре ему мерещились какие-то чудовища, кладбища, мрачные серые тучи… Вдруг из-за туч показалось чье-то злобное морщинистое лицо. Саня присмотрелся внимательнее и узнал тещу. Она жила у них уже год, и после ее переезда в дом ДОЧЕРИ (о чем Сане напоминалось неоднократно), семейная жизнь превратилась в сущий кошмар.

– Приехал, сволочь, – шипело тещино лицо из-за туч, – ты не муж, ты г…о на палке, ноль, иждевенец. Сколько ты нервов моей доченьке испортил. Убирайся из этого дома, дрянь такая.

Саня долго не мог понять – сон это или теща действительно обнаглела уже до такой степени, чтобы вламываться среди ночи в супружескую спальню.

Он закрыл глаза, потом снова открыл. Тучи развеялись. Тещина тощая фигура ясно обозначилась на фоне деревянной, покрытой искусной резьбой двери (и двери, и все, что было этом доме красивого, стильного и придавало ему уют, Саня делал сам).

Значит, это был не сон. Теща действительно заперлась к ним в спальню.

– Ах ты… – Саня просто не находил слов. Не в его привычке было ругаться с женщинами, тем более, поднимать руку, но в эту минуту ему схватить тещу за горло и душить до тех пор, пока она не испустит дух.

Светлана, услышав перепалку, проснулась. Она увидела стоящую в дверном проеме мать, мужа, со сжатыми кулаками и моментально все поняла.

– Мама, уходи быстрей, – попросила она. Светлана знала, что Саню, если он в ярости, лучше не трогать.

– И не подумаю, – визгнула теща, – он, кобелина проклятый, ночами шляется где попало, девок тягает, а потом к тебе в постель!. Да как ты это терпишь! Гони его прочь, дочка! Он же с…ть на нас всех хотел, разве по его роже паганой не видно!